— Во всяком случае, не стоит считать ее дурочкой, — заметилПуаро. — Она совсем не глупа. Наоборот, на редкость умная и практичная девушка.

— По-вашему, это она? — спросил Джепп с легкой надеждой. —Ведь случай у нее был. Ее алиби мы хорошенько проверим. Поссорились из-за этогомолодца, будущего парламентского светила. Уж слишком язвительно она о немотзывалась. Что-то тут не так. Складывается впечатление, что она сама была кнему неравнодушна. А он дал ей от ворот поворот. Характер у нее такой, что онакого угодно способна убрать, если ей вздумается, и при этом не потерять головы.Да, надо будет как следует заняться ее алиби. Слишком уж у нее все концысходятся, а Эссекс ведь совсем рядом. Полно поездов, а то и автомобиль. Надобудет проверить, не ушла ли она, например, вчера спать пораньше, сославшись наголовную боль.

— Вы совершенно правы, — согласился Пуаро.

— И в любом случае, — продолжал Джепп, — она что-тоскрывает. Э? Вы тоже это почувствовали? Что-то ей известно.

Пуаро задумчиво кивнул.

— Да, это бросалось в глаза.

— В том-то и беда в подобных случаях, — пожаловался Джепп. —Люди помалкивают иногда из самых благородных побуждений.

— И за это их даже осуждать нельзя, друг мой.

— Разумеется, только нам это работы не облегчает, — буркнулДжепп.

— Зато дает случай с блеском продемонстрировать нашунаходчивость, — утешил его Пуаро. — Да, кстати, что с отпечатками пальцев?

— Явное убийство. На пистолете ни единого отпечатка. Его сначалапротерли, а потом сунули ей в руку. Даже если бы ей удалось выкрутить локоть,словно какой-нибудь акробатке, пистолет должен бы остаться у нее в руке. Ипротереть его после смерти она никак не могла.

— Да, разумеется, стрелял кто-то другой.

— Ну, а в остальном отпечатки больше ничего не дали. Ниединого на дверной ручке. Ни единого на окне. Выводы напрашиваются? А везде ещеполно отпечатков миссис Аллен.

— Джеймсон что-нибудь узнал?

— От уборщицы? Нет. Наболтала она много, но ничего толком незнает. Подтвердила, что Аллен и Плендерли были в хороших отношениях. Я отправилДжеймсона навести справки во дворе. Надо будет побеседовать с мистеромЛавертоном-Вестом. Выяснить, где он был и что делал вчера вечером. А покапороемся в ее бумагах.

И он сразу начал рыться. Иногда, крякнув, протягивалчто-нибудь Пуаро. Обыск длился недолго. Документов в бюро было немного — всеразложены по ячейкам и аккуратно помечены. В конце концов Джепп со вздохомвыпрямился.

— Немного, а?

— Да, вы правы.

— И почти все в ажуре. Оплаченные счета, два-три еще неоплаченных, но все по мелочам. Всякие приглашения, записочки от знакомых, воттолько, — он положил ладонь на стопочку из семи-восьми писем, — да еще чековаякнижка и банковская расчетная книжка. Она вам что-нибудь говорит?

— Да, миссис Аллен задолжала своему банку.

— Что-нибудь еще?

Пуаро улыбнулся.

— Вы мне устраиваете экзамен? Ну да, я заметил то, о чем выдумаете. Три месяца назад двести фунтов, выписанных на свое имя.., и двестифунтов взяты вчера…

— А на корешках чеков — ничего. И больше на себя крупныесуммы не выписывались. Только мелкие — до пятнадцати фунтов. И вот что: в домеэтих денег нет. Четыре фунта десять шиллингов в одной сумочке и пара шиллинговв другой. По-моему, ясно.

— Что она уплатила эту сумму вчера?

— Да. Но только вот кому?

Открылась дверь, и вошел инспектор Джеймсон.

— Ну, Джеймсон, что-нибудь выяснили?

— Да, сэр, кое-что. Правда, выстрела никто не слышал.Две-три женщины утверждают, будто слышали, но явно выдают желаемое задействительное. Во время фейерверка ничего расслышать было нельзя.

— Совершенно верно, — буркнул Джепп. — Что еще?

— Вчера вторую половину дня и вечер миссис Аллен провеладома. Вернулась еще до пяти, потом вышла около шести — но просто чтобы броситьписьмо в ящик у ворот. Примерно в полдесятого подъехал автомобиль марки«своллоу». Из него вышел мужчина. По описанию лет сорок пять, хорошо сложен,военная выправка, синее пальто, котелок, коротко подстриженные усики. ДжеймсХогг, живущий в доме номер восемнадцать, говорит, что он и раньше заезжал кмиссис Аллен.

— Сорок пять, — повторил Джепп. — Значит, не Лавертон-Вест.

— Этот человек пробыл в квартире около часа. Уехал примернов десять двадцать. В дверях остановился и переговорил с миссис Аллен.Мальчишка, Фредерик Хогг, болтался поблизости и слышал, что он сказал.

— А что он сказал?

— «Ну, так подумайте и сообщите мне». Она что-то ответила, аон: «Очень хорошо. До свидания». Потом сел в свою машину и уехал.

— В двадцать минут одиннадцатого, — задумчиво произнесПуаро.

Джепп потер переносицу.

— Следовательно, в десять двадцать миссис Аллен была жива, —сказал он. — Еще что-нибудь?

— Больше ничего, сэр, мне узнать не удалось. Шофер из домадвадцать два вернулся в половине одиннадцатого, а утром он обещал своимдетишкам, что устроит с ними фейерверк. Они его дожидались — и их дворовыеприятели тоже. Он пустил несколько ракет, и все, кто был во дворе, смотрелитолько на них. А потом все отправились спать.

— И в четырнадцатый дом никто не входил?

— Да, никто вроде ничего такого не видел. Но, с другойстороны, они могли не заметить.

— Хм-м-м, — протянул Джепп, — и то верно. Что ж, придетсяразыскать джентльмена с военной выправкой и усами щеточкой. Совершенноочевидно, что он последний, кто видел ее живой. Кто бы это мог быть?

— На это нам может ответить мисс Плендерли, — заметил Пуаро.

— Может-то, может, — заметил Джепп угрюмо, — да вот захочетли. Не сомневаюсь, при желании она могла бы нам очень помочь. Ну, а вы как,Пуаро, старина? Вы же долго просидели с ней с глазу на глаз. Так неужто вы невыступили в манере отца исповедника? Она ведь так часто вам помогала, а?

Пуаро виновато развел руками.

— Увы, мы говорили только о газовых каминах.

— Газовых каминах! — брезгливо повторил Джепп. — Что это свами, старина? Мы здесь уже давно, а вас интересуют гусиные перья и мусорныекорзинки. Да-да, я видел, как вы сунули нос в корзинку и внизу. Что-нибудьнашли?