Ксеркс вышел следом, тяжело бухнулся рядом с Касей, началчесать задней лапой за левым сяжком, с наслаждением выворачивая голову. Трескподнялся такой, словно сотня лесорубов рубили, нет — ломали лес голыми руками.

Ее ладонь коснулась влажного, подрагивающего желе. Ещеничего не понимая, поспешно повернула голову. Варвар, полузакрыв глаза, шумновысасывал живительные соки из крупного ломтя, у его ног дергались крючковатыелапы, сгибались, пытались ползти. Оторванная голова личинки мерно двигаламандибулами. Кася дотронулась до оторванного заднего сегмента, где короткиетолстые лапки еще дергались, бежали...

— Завтра утром будем на Станции, — сказал Глебпредупреждающе. — Не визжи, уже скоро. Ты вернулась быстро... Всенормально?

— С кем? — спросила Кася дрожащим голосом.

— Ну... Здесь весь окружающий мир и столовая, испальня, и туалет...

Голос его упал до шепота. Кася с раскаянием вспомнила, чтоГлеб ранен, держится на болеутоляющем, открытый перелом голени залитанестезирующим клеем.

Она попыталась бодро улыбнуться:

— Нам всем придется сменить комбинезоны, когда вернемсяна станцию.

Солнце уже почти скрылось. Быстро темнело. Глеб предложил наночь забраться в расщелину, сверху затянуть непроницаемым тентом. Так делалиеще первопроходцы этого мира — Кирилл Журавлев, Дмитрий Немировский, АлександраФетисова, однако варвар и ухом не повел.

Ночевали среди камней на голой поляне. Деревья чернели вслабом лунном свете в двух десятках шагов, а здесь горел ровный несильный свет— Кася боялась темноты, Глеб же опасался реакции дикаря на странный источниксвета, но тот проявил лишь вялый интерес к мощному фонарю, тут же занялсяарбалетом, затем исчез. Вернулся с раздутыми бурдюками. Он вообще, как заметилаКася, пополнял запасы воды часто, регулярно поил боевого муравья и маленькогострашноватого зверя, роли которого Кася не могла понять.

Даже Кася, чужая в этом диком мире, ощутила, что с наступлениемтьмы на смену одним чудовищам явились другие, непохожие. Крупные, тяжелые,медлительные, защищенные от ночного холода толстым мехом.

Она взвизгнула, когда в первый раз из ночи вынырнулохлопающее крыльями чудовище размером с топтер, подняло сильный ветер. Касявцепилась в огромный камень, ее откатило с ним вместе, порывы вихря подняли сори тучу микроорганизмов. Ксеркс тут же понесся кругами, почти наступая на Влада,Глеба и Касю, азартно щелкал жвалами, подпрыгивал, метался из стороны всторону. Крохотный Буся прыгал на его литой голове, тоже что-то ловил, тонковерещал.

Огромное чудовище, оказавшееся ночной бабочкой, толстой имохнатой, закончило жизнь в страшных жвалах ксеркса, хотя едва не уволокло егов дальние заросли, а затем в результате нескончаемой ночной бойни, от которойКася просто ошалела, вокруг фонаря, почти завалив, выросла гора еще живых, ноискалеченных бабочек, комариков, мошек, жучков. Ксеркс, как понимал Глеб,следует врожденному инстинкту заготовки корма впрок. Дикарь не глуп, вмешиватьсяне стал, хотя гору мяса придется оставить здесь — не брать же с собой.

Влад покосился на клюющую носом девушку:

— Почему не спишь?.. Утром выйдем рано.

Глеб ответил за нее поспешно:

— Великий воин, она сейчас заснет. Роса не помешает?

— Есть люди, — ответил Влад, — которым всемешает.

Он ушел ворошить истекающих кровью насекомых, а Дубов укрылКовальского — тот еще не приходил в сознание. Касе велел тихо:

— Капни алломоном. Здесь на каждом листке по хищнику.Под листьями тоже.

Она оглянулась на варвара, он внимательно рассматривал всвете фонаря крылья, лапы:

— Может быть, он вообще никогда не спит?

— Такое невозможно!

— Почему? Генетическая мутация...

Глеб тоже покосился, ответил шепотом:

— Со дня бегства первой группы прошло едва сто лет. Онвыглядит человеком до кончика ногтей. А плотная кожа — результат приспособленияк среде. Защитный механизм от высыхания, потери воды. Генетически он такой, каки мы. Если бы ты, к примеру, вышла за него, у вас была бы куча здоровых ижизнерадостных детей.

— Ну и примеры у тебя! — сказала Кася негодующе.

Глеб попробовал растянуть губы в улыбке, но получиласьгримаса. Так и заснул, страдальчески искривив лицо. Кася накрыла его краемтента, зябко прижалась спиной. Она не успела додумать мысль про ночной анабиоз,провалилась в оцепенение.

Светало. Правда, поляна оставалась еще в тени, от землитянуло могильным холодом, в стороне на огромных листьях блестели водяные шары:одни были с кулак, другие — в полный рост человека. Маленькие — круглые, а гиганты— сплющенные собственной тяжестью. Воздух быстро прогревался, над шараминеспешно, а потом все быстрее замутился, шары пошли рябью, с поверхности наглазах отрывались клочья, взлетали, превращались в мелкий водяной пар,исчезавший тут же.

Деревья с треском раздвинулись, как огромный валун, падающийс горы, вынесся могучий дим. Лист, под которым он пробежал, дрогнул, двабольшущих шара скатились по зеленому расчерченному клетками полю, где торчали,не смачиваясь, редкие белесые пятна, а на листе, покрытом как воском тонкойпленкой, не осталось и следа. На Головастике, сытом и блистающем доспехами,сидел Буся, весело стрекотал, подпрыгивал, пытаясь поскорее ощутить утреннеесолнце.

Влад сбросил тент со спящих и невольно засмотрелся наженщину. Яркий луч просвечивал Касю насквозь, распахнутый на груди комбинезонсполз до пояса. Варвар увидел ярко окрашенное сердце, что едва пульсировало,замороженное ночным холодом, рядом тонула в белой пене трахей тонкая легочнаятрубка. Ниже сыто шевелилась коричневая туша печени, голубели продолговатыепочки, красиво изогнулись тонкие трубки кишек, а желудок сморщился, совсемплоский, жалобный.

Влад нахмурился, толкнул ногой Глеба. Тот вздрогнул, открылглаза.

— Накорми женщину, — велел Влад.

— Да-да, — сказал Глеб торопливо. — Что сКовальским?

— Пусть спит, — бросил Влад. — Накормиженщину!

Ковальского Дубов вытащил из тени в последний момент, когдагрузились на дима. Ян был холодный как льдинка, ночное оцепенение остановилоболь и нагноение. Влад прикрепил раненого к широкой спине липучками, закрепилноги себе и Касе. Она опасливо посматривала на редкие волоски, что совсемнекстати торчали из плотной брони ксеркса. Ей померещилась прыгнувшая искоркаэлектрического заряда, пахнуло озоном, но варвар уже хлопнул зверя по массивнойголове, мир качнулся и деревья помчались навстречу. Кася забыла о странныхволосках, сжалась, напоминая себе шепотом, что до спасительной станции всегонесколько часов бега через страшные джунгли. Надо перетерпеть, выжить эти часы,уцелеть.