– Внутри ситхена встречаются довольно жуткие твари.Одна из них чуть не напала на Галена. Я перепугалась, только и всего. – Яотвернулась, надеясь избавиться от Уолтерса и его вопросов. Мне сейчас было недо словесных игр. Лицо Меланжель то и дело всплывало передо мной. ЗаверенияХолода, что глаза у нее восстановятся, если только она будет находиться впределах волшебной страны, но не в Зале Смертности, были слабым утешением –если она так и останется одержима безнадежной страстью к Айслингу. Мы в чем-тообездолим Меланжель, если она не сможет излечиться от этой любви.

Уолтерс схватил меня за руку. Я этого не ожидала.

– Принцесса Мередит, что вы... – Его голос затих,потому что рука, за которую он схватился, была вся в крови. Я чуть не упала, стакой силой он меня дернул, и моей концентрации не хватило. Холод тут жедвинулся мне на выручку, но гламор на мкг ослаб. Уолтерс успел заметить, что яскрываю.

Он бросил быстрый взгляд на остальных копов, но все были ужезаняты своей работой, пытаясь собрать улики без всяких своих электронныхпомощников. Руку мою ен не выпустил.

– Нам надо поговорить, – сказал он на удивлениеспокойно.

– Наедине, – уточнила я.

Он кивнул.

– Отпустите руку принцессы, – велел Холод.

– Все в порядке, Холод.

Я прошла за угол и еще немного по коридору. Там, где мы сМистралем занимались любовью, серый камень сменился сияюще-белым мрамором сзолотыми и серебряными прожилками. Как будто мы изменили что-то в самой природеситхена. Королева этому не обрадуется, но пока думать об этом не стоит:проблемы надо решать по одной.

Когда вокруг нас остались только мои стражи, Уолтерс сказал:

– Покажите мне то, что я чувствую, принцесса, потомучто вижу я другое.

Надо ли было мне попытаться обмануть его? Может быть, но яустала от игр. Мы так и не знали, куда исчез Аматеон. Чаша тоже пропала, и ктознает, где и когда она теперь объявится? Единственная причина, по которой Холодоказался рядом со мной, когда я внезапно материализовалась в совершенно другомкоридоре, – это что он схватил меня за руку, когда я начала таять наглазах. Не его реакция – и я бы очутилась в гуще битвы одна, без всякой защиты.

Я сбросила гламор и почувствовала мелкое удовлетворение,увидев, как поехали вверх брови майора, прежде чем он успел поймать их иводворить на место. Но по его изумлению я поняла, что выгляжу еще хуже, чем мнеказалось.

– Что с вами стряслось, черт побери? – Он отпустилменя и глядел теперь на свою перемазанную в крови ладонь.

– Еще одно покушение, – ответила я, опустив, чтоэто было покушение не на меня. – Галена ранили в ходе драки.

Более или менее правда.

Уолтерс перевел взгляд на Галена. Я кивнула, и Гален тожесбросил гламор. Даже повернулся кругом, чтобы предоставить Уолтерсу полнуюкартину.

– Как ему удается стоять на ногах?

– Сидхе исцеляются быстрее, чем обычныесмертные, – напомнила я.

– После такой потери крови?!

– У меня слегка кружится голова, – сообщилГачен, – но дайте мне час-другой, и я буду как новенький.

– Господи, хотел бы я выздоравливать с такой жескоростью.

– Я бы тоже хотела, – присоединилась я.

Уолтерс посмотрел на меня удивленно.

– А, я и забыл, вы смертная вроде нас.

Я пожала плечами:

– Так говорят.

– Вы не излечиваетесь так же быстро, как они все.

– Нет.

– Но ваша рука уже не на перевязи, – сказал он,подкрепив слова жестом.

– Нет, но я исцелилась в ходе особого ритуала. –Ритуалом был секс с Мистралем, но я не думала, что моя откровенность должназаходить так далеко.

Майор покачал головой.

– Ваша кровь здесь есть?

– Нет.

– В прошлый раз – его, – он указал наХолода, – теперь – его, – он указал на Галена, – в конце концоввы добьетесь, что кого-нибудь из них прикончат.

– Надеюсь, нет.

В моем голосе отразились и усталость, которую я чувствовала,и печаль, вызванная словами Уолтерса.

– Возвращайтесь в Лос-Анджелес, принцесса. Берите вашихлюдей и уезжайте.

– Зачем?

– Затем, что на вас совершили два покушения за два дня,да еще это двойное убийство. Кто-то хочет вашей смерти, и ему плевать, кто ещепри этом пострадает. А если кто-то по-настоящему хочет вашей смерти, он своегодобьется. Может, не сегодня и не завтра, но пробудьте здесь достаточно долго –и вас убьют.

– Вы пытаетесь запугать меня, майор Уолтерс?

– Я не хочу, чтобы вы погибли, пока я за вас отвечаю. Ясогласился приехать сюда частично ради своей карьеры, признаю. Но если выумрете, пока я буду в вашем гребаном фейриленде, моей карьере конец. Я навсегдаостанусь тем, кто допустил вашу гибель.

– Единственное, что вы можете сделать, пытаясь защититьменя от моих врагов, – это умереть раньше меня. Не думаю, что мне этоочень поможет.

– Это вы шутите так?

Я вздохнула и потерла лоб, изо всех сил стараясь несорваться на крик.

– Нет, майор, я не шучу. Вам просто не под силу справитьсяс моими преследователями или защитить меня от них. Мне нужна ваша помощь враскрытии этих убийств, но честно говоря, если бы я знала, как опасно сталосейчас находиться в волшебной стране, я бы вас не позвала.

– Мы – полицейские, принцесса. Мы привыкли испытыватьсудьбу.

Я устало покачала головой.

– Вы собрали достаточно улик? Нашли, что вам нужно?

– Доктор Поласки хочет знать, что произойдет, если намудастся найти следы, указывающие на определенное лицо.

– Она что-то нашла?

– Она хочет знать, что... – он сделалпаузу, – вы сделаете, получив наше заключение.

– Используем его для поимки и наказания убийцы.

Он покачал головой, вытер ладонь о полу куртки.

– А суд?

Я улыбнулась, и улыбка вышла неприятной, я знала.

– В волшебной стране нет формального суда, майорУолтерс.

– То есть из-за собранных нами улик кого-то убьют?

– Наказанием за убийство обычно является смерть, такчто его казнят, да.

– Тогда мы вернемся в лабораторию и свяжемся с вамипозднее.

– Вы что-то нашли, – сказала я с утвердительной интонацией.

Он кивнул.

– Прежде чем отдавать это в суд, мы все прогнали бычерез компьютер. Если свидетельства послужат основанием для казни без суда, мыдолжны быть еще осторожней.