– Я, – в унисон поторопились мы с Марусей.

– Голос знакомый, но вроде другой, – засомневался толстяк.

– Странная она, – звонко возвестила Марина и зажгла верхнийсвет.

Многорожковая люстра вспыхнула всего на пару секунд, Марусяухитрилась ловко выключить освещение, но медсестра уже заподозрила неладное. Своплем:

– Не обманете, – она ринулась вперед и попыталась сцапатьплюшевую Брунгильду.

Ирка проявила чудеса ловкости, не успела Марина скакнуть кподоконнику, как улитка понеслась ко второму окну. Бойко пролетев пару метров,Брунгильда упала на бок и продолжила движение вперед.

– Она фальшивая! – взвилась Марина. – Там человек стоит!Саша, нас дурят!

– Сама ты обманщица, – зашипела Ирка, не забывая дергать заверевку.

Медсестра попыталась раздвинуть шторы, Ирка изо всех силсопротивлялась нападению. Маша вцепилась в Марину, я схватила девочку за плечи…Ситуация стала напоминать бессмертную сказку «Репка», один Дегтярев пребывал врастерянности, он мялся у стены, не принимая участия в битве.

– Что здесь происходит? – изумилась Зайка, входя в гостиную.– Чем вы занимаетесь?

– Врешь, – завизжала Марина, изо всех сил дергая гардины, –вылезай, б…!

Ольга притихла, и тут большой дубовый карниз с затейливойрезьбой начал медленно съезжать со стены. Я моментально оценила размербедствия.

Когда мы отделывали дом, дизайнером была Зайка, она выбраласветло-кремовые двери и легкие пластиковые карнизы. Ольге хотелось, как онавыразилась, «сделать пространство воздушным». Я не спорила. Во-первых,переубедить Ольгу в задуманном нереально, с таким же успехом можно уговариватьпирамиду Хеопса переместиться в Индию. А во-вторых, мне глубоко наплевать наколер дверей и карнизов. Маня и моя подруга Наташа были солидарны со мной. Перваямолча кивнула, услыхав про кремовый цвет, а вторая даже не поняла, о чем речь.

– По-моему, великолепная идея! – рассеянно произнесла Наташапосле пламенной речи Зайки о «воздушности» гостиных. Она в это время правиласвой новый роман. – Очень хорошо!

Ольга решила, что получила карт-бланш на все действия, имимоходом сообщила мужу о своих планах. От кого, от кого, но от Кеши она неждала сопротивления.

Как же фатально ошиблась Зайка! Наш адвокат, безропотнопереживший пол из розовой акации, дурацкую лепнину с розетками на потолке,холодильник из сверкающей нержавейки и табуретки на одной ноге, просторазъярился при упоминании о кремовых дверях и карнизах.

Неделю в семье бушевала битва, и Ольге, невиданное дело,пришлось капитулировать! Аркадий сам отправился в мастерскую, и очень скороособняк украсился невероятно тяжелыми дверями из цельного массива дуба икарнизами с затейливой резьбой. Как вешали последние, рассказывать не стану,скажу лишь, что они несколько раз пытались упасть, под их тяжестью гнулиськрепления, в конце концов в стены заколотили штыри длиной с меня, а толщиной вДегтярева, вот они и держат карнизы и занавески. Но сейчас, под весомболтающейся на шторах отнюдь не худенькой медсестры, дубина пришла в движение.

– Спасайтесь! – заорала я, но было поздно.

С грохотом карниз обвалился, Марина упала раньше, на неерухнула конструкция из дерева и тряпок, а сверху приземлилась стоявшая наподоконнике Ирка.

– Ой, ее задавило! – заорала Машка, кидаясь на помощьмедсестре.

Маруся добрый человек, она всегда готова выручить даженеприятную личность из беды, но ей мешают торопливость и порывистость.

Вот и сейчас, желая побыстрей вызволить нахалку, Манюнякинулась, не глядя под ноги, запнулась о веревку, привязанную к Брунгильде,попыталась удержаться на ногах, схватилась за торшер и начала падать…

Раздался звон – торшер завалился набок и разбил оконноестекло. По гостиной мгновенно пошел гулять холодный ветер.

– Жесть! – заорала Зайка, хватая с дивана подушку и затыкаяею дыру. – Спокойно, без паники!

– Командовать буду я, – оживился полковник, – всем смирно!

Пока Ольга и Александр Михайлович спорили, кто из нихглавный, я помогла Ирке встать, отправила ее за совком и веником, потом мы сМаней еле-еле стащили с Марины карниз.

– Ты жива? – забыв про обиду, спросила я.

– Нога! – простонала медсестра.

– Боюсь, у нее перелом! – протянула Маня, изучая лодыжкуМарины.

– Может, ты ошибаешься? – с надеждой спросила я.

– Нарастающий отек, – начала загибать пальцы дочь, –бледность кожи, еще у животных шерсть мгновенно выпадает от страха.

– Последнего симптома нет, – радостно отметила я, – может,это просто вывих?

– Способна ли собака сломать ключицу? – хмыкнула Машка. –Подобное невозможно!

– Почему? – спросила я, подсовывая под голову медсестрыподушку.

– У псов нет ключицы, – заявила Маня, – а у Мариныотсутствует шерсть! Нечему выпадать!

Я бросилась вызывать «Скорую».

Бригада прибыла неожиданно быстро, две хмурые тетки вошли вгостиную, одна взгромоздила на стол железный чемодан, вторая мрачно огляделаМарину, карниз, занавески и лениво спросила:

– Чем вы тут занимались?

– Я пошел смотреть улитку, – решил, как всегда, быть первымполковник, – она ползла там, в простенке.

Врач моргнула.

– А Марина бросилась к Брунгильде, – перебила его Маня, –все Ирка виновата, развыступалась!

– Я молчала! – ринулась в бой домработница. – Волокла наверевке Брунгильду.

– Так она фальшивая! – осенило полковника. – Вы решили опятьменя обдурить!

Доктор покраснела.

– Марина схватила улитку, – дополнила выступающих я, – нопотом увидела ноги Ирки, думаю, они в щель между полотнищами высунулись!

– Ни фига подобного! – затопала Ирка. – Я стояла тихо какмышка!

– Голосистый грызун, – отметила Маня, – на фиг ты Брунгильдузавалила?

– А кто торшер уронил? – пошла в атаку Ирка.

– Спокойно! – трубно возвестила медик. – Пусть говорит одинчеловек.

– Я! – хором закричали все.