Собственно, чего ради? Прибыли он от этого никакой не получит,а вот неприятности, и весьма серьезные, навлечь на себя может.

Фандорин устроился на скамье в стеклянном павильоне,обхватил себя руками за локти, вжал голову в плечи. Дрожал от холода и думал.Кроме двух этих действий занять себя всё равно было нечем.

Что делать, если Волков не появится?

Очевидно, сдаваться в милицию. В конце концов, совершеноубийство, хоть бы и при самообороне. До разбирательства посадят в камеру. Тампо крайней мере тепло. И безопасно.

А безопасно ли? Если эти люди знают, кто чем занимается взасекреченном оперативно-следственном штабе по делу «Неуловимых мстителей»,если, как заявил главный бандит, они запросто могут проникнуть хоть в Кремль,то, вероятно, и в предвариловке достанут.

И еще одно затруднение: милиция захочет выяснить, откуда угражданина Фандорина взялось огнестрельное оружие. Не выдавать же Валю?

Тут как раз и милиционер подошел, легок на помине.

Правда, не следователь, а всего лишь сержант.

— Что сидим? — поинтересовался он. — Три электричкипроехали, а вы всё загораете. И налегке. Раздели, что ли?

После секундного колебания Фандорин соврал:

— Да нет, всё нормально. Машина сломалась. Жду, покапочинят, греюсь.

— Кто чинит? Лёха из АРМ?

Что такое «а-рэ-мэ», Николас не знал, однако кивнул.Успокоенный сержант пошел себе патрулировать дальше.

Не в первый раз Фандорин оказывался в смертельно опаснойситуации. Не то чтобы он их любил, эти ситуации, — совсем наоборот. Видно,такая уж у него была жизненная планида. Магистр истории, попадающий в истории.В виде Homo Sapiens существуют разные подвиды. Есть люди, которые проживаютсвой век благополучно и спокойно, а есть такие, как Николай АлександровичФандорин, с которыми без конца случается всякая ерунда. И, что примечательно, впервой половине жизни, проведенной в Англии, ничего подобного не происходило,все пакости начались после переезда в Россию. Такая уж это страна — не дастчеловеку мирно состариться, непременно перевернет и вывернет, попробует на зуб,на вкус, на испуг.

Или так оно лучше? В благополучной стране человек можетпрожить сто лет, не пройдя ни через одно серьезное испытание, а стало быть, таки не узнав, что он собой представляет и каков он на прочность. Английскиезнакомые говорят: Ник Фандорин свихнулся. Переехать в Россию, сменитьгражданство — какое сумасбродство! А ведь, если исходить из того, что главнаяцель в жизни — понять себя, преодолеть в себе слабое и плохое, став сильней илучше, то нужно жить именно в России. Или в Китае. Или в какой-нибудь Эритрее.В общем там, где с людьми случаются истории.

В очередной раз убедив себя в правильности избранного пути,Николас закрыл глаза, привалился к стенке и задремал. Нервная и физическаяусталость возобладали над холодом, но снилось Фандорину только одно: что онмерзнет и никак не может согреться. Пробуждение было неприятным. Кто-то груботряс спящего магистра за плечо.

Николас открыл глаза, увидел над собой давешнего сержанта.

— Документы, — сказал сержант и протянул руку.

Хлопая глазами, Фандорин пытался сообразить, как себя вести.

— Они в пиджаке, а пиджак в машине. Я же вам сказал…

— Был я в авторемонтных, — перебил милиционер. — Там замок.А Лёха третий день в запое. Документы, я сказал!

Николас молчал.

— Нет документов? Тогда пошли. Сержант взял задержанного заплечо, заставил подняться. Николас был выше на целую голову, и милиционер навсякий случай погрозил ему дубинкой.

— Смотри…, у меня. Вмажу — пополам согнешься.

Ну вот, всё решилось само собой, думал Фандорин, чувствуя,как в руку впиваются жесткие пальцы патрульного. Свобода выбора утрачена, япревратился в предмет, двигающийся с ускорением 981 сантиметр за секунду вквадрате.

На перроне был еще один милиционер — без фуражки, но вблестящей черной куртке с погонами. Он повертел головой туда-сюда, потомобернулся в эту сторону, и Николас чуть не всхлипнул от облегчения.

Капитан Волков! Слава Тебе, Господи.

Через две минуты Фандорин сидел в припаркованных за станционнымипакгаузами милицейских «жигулях» и тер закоченевшие ладони. Оперуполномоченныйснял с себя куртку, надел на страдальца, да еще включил печку. Жизнь, чтоназывается, налаживалась.

— Куртец дрянь, — сказал Волков. — Дерьмантин. Не моя — тут,в тачке валялась. Тачка тоже дрянь, из разъездных. Взял, какую дали — к тебеторопился. Ну, что за новые кошмары в твоей увлекательной жизни?

— Я д-думал, Татьяна не п-передаст, — достукивал зубамиостатки озноба Ника. — П-почти не надеялся.

— Кто, Танька-то? Она баба надежная. — Капитан вздохнул. —Вот скажи, Коль, отчего это из баб самые надежные — шалавы? Ты как про этодумаешь?

Вопрос был несложный, Николас легко мог бы объяснить Волковуэтот феномен, но момент для отвлеченных бесед был неподходящий.

Прежде чем перейти к делу, Фандорин осторожно спросил:

— Как у тебя с теми? Звонили?

Оперуполномоченный махнул рукой:

— А как же. Через полчаса после того, как ты растворился вночи. Послал я их — туда, куда собирался.

— И что?

— Да ничего. Отключили мне мобилу. Но это фигня, я задвенадцать баксов симкарту поменял, взял федеральный номер — он дешевле. Я тебепотом запишу.

Из темноты, светя мощными фарами, подкатил вседорожник,остановился прямо перед капотом «жигулей». Волков весь напружинился, сунул рукув карман, да и Николас с тревогой уставился на непроницаемые черные стеклабольшого автомобиля.

Но из монстра вышла элегантная и, судя по движениям, молодаяженщина. Пискнула пультом, поцокала каблучками по мостовой и растаяла в ночи.

— Тьфу, — сплюнул капитан, вынимая руку из кармана. — Я ужподумал… Хитрая бабца — нарочно у ментовской тачки припарковалась, чтоб еекрасавца не раздели. Ну, что у вас стряслось, гражданин Останкин? Давайтетолько факты. Аргументы потом.