- Учиться надо у природы, Михалыч, даже если мы еезаконов не понимаем. Природа не дура, у нее все правильно устроено. Вот какобезьяна или, к примеру, тигр наносит удар, видел?

- Да откуда, Гриша, - рассмеялся я, - я в джунглях небыл.

- А по телику? По каналу "Дискавери" всевремя про животных фильмы показывают, я всегда смотрю, если время есть.Животные бьют расслабленной лапой, кожу и мышцы рвут начисто.

- И кости ломают? - не поверил я.

- Не, кости таким ударом не сломаешь, но это и ненужно.

- Почему не нужно?

- А зачем? Твоя цель - лишить противника способности кпродолжению боя, для этого вполне достаточно порвать ему кожу и мышцы. Акалечить-то к чему? Ну что, Михалыч, продолжим?

- Давай, - с готовностью согласился я. С каждым часоммне становилось все интереснее.

- Значит, так. Встали, - Телок подождал, пока я займупозицию рядом с ним, - ручки подняли, расслабили, мысленно представили себекруг и начали движение по кругу вверх... вниз... вверх... И дышим, Михалыч,дышим, вдох через нос, медленно, выдох через рот, резко, диафрагму вверх, животприлип...

"Ему бы в начальных классах физкультуру преподавать, -с улыбкой думал я, послушно махая руками под ритмичные команды телохранителяГриши, ручки-ножки, дышим - не дышим. Детский сад, право слово".

* * *

К концу первой недели занятий с Телком у меня появилисьпервые успехи. Еще через неделю одновременно с потерей очередного килограмма,уже пятого с начала моего пребывания в санатории, я приобрел навык правильнодышать и не напрягать руки, когда это не нужно.

Жизнь снова стала размеренной и лишенной ярких событий.Подъем, завтрак, тренировка, душ, бассейн, обед, работа, ужин, работа, сон.Через день в это устойчивое расписание вклинивался приезд Муси раз в неделю,потом раз в две недели - визит матушки. Лина уехала с Женькой на весь август кморю, и мое существование стало почти полностью психологически комфортным. Впервый момент я радостно собрался переселиться наконец домой, поскольку женытам не будет целый месяц, но, к собственному немалому удивлению, понял, что мнежаль прерывать занятия с Телком. Только-только начало что-то получаться - ибросать на полпути? Ну уж нет, коль подвернулась такая возможность, будупродолжать. Для книги пригодится, не для этой, так для следующей, про милицию.А там - как знать, может, и в жизни понадобится.

К концу июля пришлось расстаться с милым ЧертополохомПетровичем, за ним приехала дочь с мужем и увезла в Германию, в какую-токлинику, где успешно лечат заболевания позвоночника. Мы с Гришей остались навремя трапез вдвоем, за наш стол больше никого не подсаживали, и меня это болеечем устраивало. Парень ел быстро и спешил сменить напарника, разговорами заедой не докучал и предоставлял мне возможность поглощать обильное санаторноепитание в приятном и привычном для меня задумчивом молчании. Кстати, подозренияв отношении Телка со временем притупились, никаких поводов сомневаться всобственном простодушии он не давал, вопросов не задавал и с задушевнымиразговорами не лез. Все наше общение ограничивалось исключительно моимобучением искусству нанесения ударов по живому телу и обсуждением принципов иправил наращивания физической силы, выносливости и ловкости. В конце концов, яначал испытывать благодарность к судьбе за то, что она так неожиданно послаламне Гришу-телохранителя. Я понял, что безумно устал от вечно критичного иязвительного Колючкина и от вечно печальной и чрезмерно многомудрой Мимозы.Телок был открыт и добродушен, с ним можно было не напрягаться и в полномсмысле слова отдыхать душой, наслаждаясь его беззлобностью и дружелюбием. Книгон никогда не читал, даже в детстве, принадлежа к поколению, выросшему нателевизорах и компьютерных играх, о писателе Корине что-то где-то слышал, ноневнятно, посему относился ко мне без всякого пиетета, тепло ипокровительственно, как и положено относиться к ученику.

Переданные для предварительной публикации отрывки вызвалифурор, и Муся периодически докладывала мне об очередном представителе прессы,рвущемся взять у меня интервью в связи с резкой сменой мною жанра. Я никому неотказывал, установив для общения с журналистами твердый график: каждый вторникс двенадцати до двух мой литагент мог привезти в санаторий любого желающего,милости прошу.

На мою бесценную жизнь больше никто не покушался, книгаписалась легко, физическая форма моя крепла с каждым днем, и я чувствовал себякаким-то новым, немного неизвестным, но совершенно удовлетворенным.

* * *

- Знаете, Мария, я не перестаю удивляться тому, как выне схожи со своей соседкой, - проговорил я, приканчивая несказанно вкусныйужин, которым меня кормила старуха.

Сегодня она была одета в ослепительно белые брюки инежно-голубой свитер. На шее - три нитки крупного жемчуга, такой же браслет нахудом запястье, в мочках ушей - аккуратные небольшие жемчужинки, чуть покрупнее- в кольце на пальце.

- Почему вас это удивляет, голубчик? Кто вам сказал,что люди, живущие по соседству, непременно должны быть похожи друг на друга?

- Я имел в виду другое. Ведь Анна - молодая женщина, унее есть собственный дом, она не голодает, у нее растут прелестные дети, вокругнее вьются мужчины. Девяносто девять процентов женщин на ее месте радовались быжизни. А она все время хмурая какая-то, неулыбчивая, серьезная, выглядитпостоянно усталой, словно у нее ни на что нет сил. Вы же, наоборот, одиноки, увас нет детей и вообще никаких родственников, молодость далеко позади, здоровьенаверняка оставляет желать лучшего, - я деликатно пытался обойти слово"старость", - и тем не менее вы полны сил, энергии, радости. Отчеготак, а?

- Оттого, дорогой мой, что я умею быть благодарной.

- Благодарной? Кому? И за что?

- Вселенной. Богу. Космосу. Я просыпаюсь утром и сблагодарностью думаю о том, что проснулась, что мне подарена возможностьпрожить еще один день. Я выхожу в сад и благодарю бога за то, что он дал мневозможность увидеть еще один цветок, который вчера еще не распустился, или ещеодного птенца, который на рассвете вылупился из яйца. Ко мне пришли гости - и яблагодарна им за то, что они пришли, и мы поговорили о том, о чем не поговорилибы, если бы я не проснулась утром. Я умею быть благодарной за все, чтопроисходит со мной. Каждую минуту, на каждом шаге, на каждом выдохе. Вселеннаялюбит тех, кто ее благодарит, и старается дать им еще больше. Ведь она, всущности, ничем не отличается от людей. Собственно говоря, мы все - это и естьВселенная.

- Значит, Анна не такая? Она этого не понимает?

- Ну отчего же? Понимает.

- Почему же она не такая, как вы?

- Понимать - не значит хотеть. Понимать - не значитмочь. И не значит уметь.

- Вы хотите сказать, что Анна не хочет бытьблагодарной?