– Вы замерзли?

– Нет, мне очень хорошо.

Но он видел, что замерзла она, поэтому снял пиджак и накинулей на плечи. Он пах его одеколоном, которого Кристел раньше не замечала, и сейчасона с удивлением обнаружила, что ей нравится этот запах. Она подумала о том,был ли он когда-нибудь женат и есть ли у него дети, и вообще, что скрывается завнешним видом этого человека.

Он никогда ничего не рассказывал о себе. Казалось, оннаходится здесь исключительно для того, чтобы доставлять ей удовольствие.

Наконец они вернулись в дом, и он отправился искатьспрятанный обед. Он обнаружил омаров, залитых нежным майонезом, и великолепныйсалат из шпината. В серебряном ведерке со льдом лежала бутылка шампанского ивареные яйца, фаршированные икрой.

– Ты когда-нибудь ела фаршированные яйца?

Она отрицательно покачала головой. Она только слышала о том,что яйца можно фаршировать икрой. Эрни по-отечески улыбнулся девушке:

– Поначалу они тебе могут не понравиться. Существуетмасса вещей, которые не нравятся с первого раза.

Но она решила попробовать их, чтобы сделать ему приятное, инашла, что они не так уж и плохи. Однако когда они уселись в удобные кресла занизкий столик, она уделила гораздо больше внимания омарам и шампанскому. Онапила понемногу и маленькими глоточками, но Эрни и не настаивал. У него естьвремя, уйма времени, и он не хотел заставлять ее делать что-либо, пока она самаэтого не захочет. А он не сомневался, что рано или поздно она этого захочет.Слишком многим она ему обязана.

Они разговаривали о ее родной долине, о ее отце, обо всемтом, что было ей очень дорого. Эрни слушал ее с таким видом, как будто все, чтокасалось этой девушки, имело для него жизненно важное значение. Через полчасаони закончили обедать, и он, ласково улыбаясь, предложил ей искупаться вбассейне:

– Это поможет расслабиться. Она засмеялась над егословами:

– Если я расслаблюсь еще хоть немного, то усну прямо наполу. – День был длинный и тяжелый, утомление уже начинало сказываться, свежийморской воздух нагнал на нее сон. – А поплавать неплохо, если только я не утонупосле съеденных омаров.

– Не волнуйся. Я тебя спасу.

Она мило улыбнулась, вдруг представив себя со стороны: онасидит с Эрни в своих любимых джинсах и ботинках, в одной из старых рубашек, сраспущенными волосами.

– Мне кажется, вы уже это сделали.

– Надеюсь. – Ее благодетель милостиво улыбнулся ипоказал ей, где можно переодеться.

Сам же отправился в бассейн, чтобы включить свет. И когдачерез минуту она появилась там в белом купальнике, он почувствовал, что у негоперехватило дыхание. Как всегда, она не сознавала, как потрясающе хороша, и этоему в ней нравилось. Зрителям это тоже наверняка понравится. И он никогда незабывал об этом.

– Надеюсь, вода достаточно теплая.

Он смотрел, как она соскользнула в бассейн, и пошелпереодеваться, пока Кристел счастливо плескалась. Бассейн был огромный, и водаочень теплая. Эрни вернулся, и она посмотрела на него с довольным видом. Онснял с бедер шикарное белое полотенце, и она застыла в изумлении. Он стоялголый. Она инстинктивно отвернулась, боясь, что смущает его, и вдруг услышала,как он засмеялся:

– Не волнуйся, Кристел. Я не собираюсь тебя насиловать.Вот уж в этом меня никто никогда не обвинял. – Но его обвиняли в других вещах,про которые Кристел ничего не знала.

Он легко соскользнул в воду, а она начала медленно уплывать,боясь увидеть что-нибудь, что ей вовсе не хотелось видеть. Он быстро догнал ееи улыбнулся.

– Почему бы тебе тоже не снять купальник? Вода такаятеплая, как в ванне. – Казалось, у него на уме ничего нет, он просто чувствовалсебя свободно с ней, он не делал никаких попыток дотронуться до нее. Онаулыбнулась, стараясь выглядеть равнодушной, но сознание того, что он голый, действовалона нервы.

– Нет, мне и так хорошо. Спасибо.

– Как хочешь, дорогая. – Он слишком опытен и умен,чтобы не быть настойчивым со своими жертвами. Они все рано или поздно самиприходили к нему, по той или иной причине.

В следующее мгновение он уже вышел из бассейна и стоял накраю с виноватым видом. У него было весьма красивое тело: длинное ипропорциональное, в очень хорошей форме. Он знал это и гордился, что у неготело почти как у юноши. Он спросил ее, не хочет ли она еще шампанского, но онаникак не осмеливалась посмотреть на него. Он вдруг снова подумал, что она,может быть, еще девственница. Конечно, это помеха, но далеко не непреодолимая.Ей придется пожертвовать этим для него. Снова посмотрев вниз, он не выдержал иулыбнулся. Она плавала вокруг, как рыба, изо всех сил стараясь не показыватьвиду, как ей неловко.

– Если я убавлю свет, ты будешь чувствовать себя лучше?Это, наверное, ужасно, но я ненавижу купаться в плавках. Ты должна меняпростить.

– Ничего. – Она изо всех сил старалась казаться взрослойи вести себя так, как подобает кинозвезде, но он действительно ужасно напугалее. Прежде чем она успела ответить, он выключил лампы, горевшие под потолком.Комната освещалась теперь только светом ламп, горящих под водой, и слабыммерцанием светильников, развешанных по стенам и похожих на свечи.

– Так лучше?

– Да, намного, – соврала она.

Он сделал маленький глоток шампанского и опять нырнул вбассейн. На этот раз он подплыл прямо к ней и под водой крепко взял ее зазапястье. Он держал ее, а она, чувствуя, что не может двинуться, посмотрела емупрямо в глаза.

– Что вы собираетесь со мной делать? – в ужасе спросилаКристел.

– Превратить тебя в кинозвезду, – тихо прошептал он, иона вдруг поняла, чего он хочет от нее взамен. Может быть, действительно всеэти истории про Голливуд – правда, но сейчас Кристел беззвучно молилась, чтобыэто было не так... чтобы на этот раз все обошлось... «Господи, пожалуйста...только не теперь...» – Я не стану делать тебе больно, Кристел. Поверь мне. –Она молча кивнула, не в силах произнести ни слова, и он, продолжая держать ее,медленно, очень медленно приблизился и поцеловал ее. – Ты очень красивая...наверное, самая красивая из всех женщин, которых я когда-либо видел. – Он сновапоцеловал ее, и она начала плакать.

– Пожалуйста... не надо... ну пожалуйста. – Ее тактрясло, что Эрни стало ее жаль.

– Прости, малышка. Я вовсе не хотел напугать тебя. Мнехочется, чтобы тебе было хорошо. – С этими словами он поплыл к краю бассейна и,выбравшись, обернул талию полотенцем, а она осталась в воде, уставившись нанего с открытым от удивления ртом. Она ему нравилась, он восхищался ею, и онвовсе не собирался ее насиловать. Он сидел на краю бассейна, потягиваяшампанское, и она вышла из воды и уселась рядом с ним.

– Мне так жаль... – Ей казалось, что она должнаобъяснить свое поведение. – Меня изнасиловали четыре года назад... и яиспугалась... я подумала... – Она опять заплакала, и он нежно обнял ее изашептал: