— Так что лучше поскорее женись на этой девчонкеМэдисон, и все будет в порядке, — сказал Эйб, прежде чем попрощаться.Старый бухгалтер уже несколько раз задумывался, уж не для того ли Купвстречается с Алекс, чтобы одним ударом решить все свои финансовые проблемы испасти «Версаль» от продажи с молотка, и каждый раз приходил к выводу, что Купна это не способен. И дело было вовсе не в том, что Куп был абсолютно свободенот любых корыстных побуждений; просто он был из тех людей, которые легкоотносятся к любым проблемам, полагая, что рано или поздно они так или иначерешатся сами.

Эйбу было невдомек, что Куп чуть ли не ежедневно подвергаетсвою совесть самому серьезному испытанию. Он сам подозревал себя в том, что,зная о богатстве Алекс, поддерживает с ней близкие отношения не совсембескорыстно, но с каждым днем Куп все больше убеждался в том, что любит еепо-настоящему.

Звонила Купу и его преданная Лиз. Она тоже прочла статьи вгазетах и была в ярости.

— Какой ужас, Куп! Ты не должен был встречаться с этойдевицей!

— Теперь я и сам это понимаю, — невеселоусмехнулся Куп. — Но хватит о грустном. Расскажи-ка лучше, как тебенравится быть замужем.

— Пока очень нравится, хотя Сан-Франциско успел изрядномне надоесть. Здесь очень холодно и почти ничего не происходит.

— Что ж, в таком случае переезжай обратно в ГородАнгелов и возвращайся ко мне. Ты мне по-прежнему очень нужна.

— Спасибо, Куп. Я бы с радостью, но… — Лиз быласчастлива с Тедом, к тому же ей очень понравились его дочери, и она жалелатолько об одном — о том, что вышла замуж слишком поздно. Только теперь Лизстало ясно, сколь многое она принесла в жертву Купу. Ей хотелось бы иметьсобственных детей, но в пятьдесят два это было уже невозможно, и Лизприходилось утешаться добрыми отношениями с дочерьми Теда.

— Какая она — эта Алекс? — ревниво спросилаЛиз. — На кого она похожа?

— На ангела милосердия, — не колеблясь ответил Купи улыбнулся. — На девушку из соседнего двора. На Одри Хепберн. Она простопрелесть, Лиз! Я уверен, Алекс бы тебе понравилась.

— Приезжай с ней к нам во Фриско на уикенд.

— Я бы с удовольствием, только из этого вряд личто-нибудь выйдет. Алекс очень много работает или находится в резерве и неможет отлучаться из города. Она старший врач-резидент в больницеКалифорнийского университета, это огромная ответственность.

Он сказал это с явной гордостью, и Лиз не могла не подумать,что для Купа Алекс — довольно странный выбор.

Правда, если судить по фото в газетах, она действительнобыла очень красива, однако те же газеты утверждали, что Алекс уже исполнилосьтридцать, а Лиз отлично знала, что для ее бывшего патрона это предел. Сженщинами старше тридцати он имел дело лишь в исключительных случаях.

Самой желанной добычей для Купа были начинающие актрисы ифотомодели в возрасте от двадцати до двадцати шести.

Потом Лиз спросила о его собственных делах. Она в последнеевремя не видела его ни в эпизодах, ни даже в рекламе. Куп честно ответил, чтопостоянно теребит своего агента, но для него пока ничего нет. Как справедливозаметил ему тот же агент, год от года он отнюдь не становился моложе, однакоКупа это нисколько не обескураживало.

— В последнее время я работаю меньше, чем мне быхотелось, — откровенно признался он, — но все не так уж плохо.

Кое-какие перспективы есть. Как раз сегодня утром япереговорил с двумя крупными продюсерами, они полагают, что я могу импригодиться.

— Тебе нужна только одна успешная роль в хорошемфильме, чтобы отношение к тебе переменилось. Как только ты сыграешь ее, всепродюсеры снова захотят тебя снимать. Ты и сам прекрасно знаешь, что иногда ониведут себя как стадо баранов. — Лиз не хотелось говорить ему, что он уженикогда не сможет сыграть главного героя, однако большая роль отца героя илигероини была ему вполне по силам. Больше того, она могла вернуть Купу былуюпопулярность. Вся беда была в том, что Куп по-прежнему хотел играть толькогероев-любовников, не отдавая себе отчета в том, что семидесятилетнему актеру,как бы прекрасно он ни выглядел, такую роль никто не даст. По поводу своегосолидного возраста Куп часто шутил, но никогда не задумывался о нем серьезно.Сам он чувствовал себя лет на сорок, был полон сил и желаний, возможно, именнопоэтому с Алекс ему было очень комфортно. Она в свою очередь перестала думать оразнице в возрасте, как только окончательно поняла, что влюбилась в него, однакофакт оставался фактом: время, когда Куп мог претендовать на ведущие роли,безвозвратно ушло.

В следующий уикенд Алекс была свободна и приехала к Купу.Они как раз сидели на террасе и болтали о всякой всячине, когда неожиданнозазвонил ее пейджер. Алекс была в «телефонном резерве», однако номер,появившийся на экране, не имел никакого отношения к больнице. Тем не менееАлекс сразу его узнала, но сделать ответный звонок решилась только час спустя.Куп к этому времени углубился в чтение газет и не прислушивался к разговору.

— Привет, это я, — начала разговор Алекс. —Да, все хорошо, я прекрасно провела время. А как ты?

Что-то в голосе Алекс заставило Купа оторваться от чтения.Он понятия не имел, кому звонит Алекс, однако ему показалось, что ее голосзвучит почти враждебно. Да и выражение ее лица было непривычно напряженным.

— Когда? — спросила Алекс. — Увы, боюсь, ябуду на дежурстве… Если хочешь, приезжай ко мне в больницу. Я думаю, я смогувыкроить время, если меня подстрахуют. Сколько ты пробудешь в Лос-Анджелесе?Хорошо. В таком случае — до вторника.

Куп по-прежнему не знал, с кем разговаривала Алекс; однобыло бесспорно — никакого удовольствия она от этого не получила.

— Кто это был? — спросил Куп, когда Алекс далаотбой.

— Мой отец, — ответила она. — Он прилетает вЛос-Анджелес во вторник — у него здесь несколько деловых встреч.

Заодно он решил повидаться со мной.

— Боюсь, это неспроста. Скажи, он что-нибудь спрашивалобо мне?

— Только сказал, что видел меня по телевизору. О тебеон ничего не говорил, точнее — не называл твоего имени. Но за этим дело нестанет.

— Может быть, надо пригласить его на ужин? —предложил Куп, хотя в глубине души он робел перед Артуром Мэдисоном. Этотчеловек был на два года моложе его самого, а его состояние исчислялось миллиардами,а о его могуществе и влиянии ходили легенды.

— Нет, — отрезала Алекс. Она была в темных очках,и Куп не видел выражения ее глаз, однако ему было ясно, что Алекс не радапредстоящей встрече с отцом. Впрочем, она уже не раз говорила ему, что неиспытывает к своим родным теплых чувств.

— Почему? — спросил Куп.

— Мой отец — очень занятой человек. — Алексусмехнулась. — После переговоров он на полчаса заглянет ко мне в больницу,а потом улетит в Вашингтон. На собственном «Боинге».