— Ути-пути! Какой у нас тут зверюка жирный!

— Кондрат Миронович, Арсений вычислил человека, которыйубивал медиумов.

— Кто же это? — простодушно спросил Сачков.

— Некий Траскевич, — ответилКудесников. — Психолог. Настоящий. Я сам: был у него на консультации.Его задержали в гостинице «Дубовая роща», в номере Ксении Лужиной, которую онпырнул ножом в живот. Правда, на ней была специальная кольчужка, и два нашихсотрудника дежурили в шкафу. Но тем не менее. Он арестован и сейчас сидит в томже номере. Сотрудники ждут наших распоряжений.

— Так в кутузку его! — повелел Сачков.

— Ну, нет, — заартачилсяКудесников. — Я — герой праздника и хочу узнать причину. Мнеперед клиенткой отчитываться. Я ей такой счет выставлю, что она наверняказахочет знать все подробности.

Лебедев начат отдавать распоряжения по поводу машины, аКудесников подошел к Марьяне, глаза которой подозрительно блестели, похлопал еепо плечу и поздоровался с графом Уэйстлейком.

— Ты меня спас, — шепнул он.

— Это ты меня спас! — горячо возразилАрчибальд. — Такая Мариана, что у меня началось — какэто? — отделение слизи.

— Слюнки потекли, — поправил Кудесников.

— Иес, слюнки! Я решил брать ее женой. Я влюбился, каквзглянул. Я тоже ей понравился.

— Еще бы, — пробормоталАрсений. — Как может не понравиться человек с таким титулом, с такимсостоянием и с таким лицом! Кстати, почему ты до сих пор не женат?

— У меня был слишком много жён. Я делатьперерыв, — простодушно объяснил Арчи.

— Вы вернетесь? — спросила Марьяна. Язык унее заплетался. Кудесников подумал, что от счастья. Про водку он ничего незнал.

— Конечно. Вот только переоденусь.

— Дело в том, что еще будут фейерверк и танцы.

— Снова танцы, — буркнул Арсений, снеудовольствием чувствуя, что к нему в организм попал вирус ревности и ужепокусывает его изнутри. — Впрочем, я не против. Оставьте для менявальс.

Траскевич сидел на стуле в номере Ксении Лужиной внаручниках. У него был вид невинно осуждённого — спина выпрямлена,подбородок гордо поднят.

— Салют! — сказал Кудесников, входя иостанавливаясь перед ним. — Что го, не получилось? Обломчик, да?

— А, это ты, — пробормотал Траскевич. Голос унего был равнодушный, однако глаза следили за Арсением с напряженным вниманием. — Ядумал, что провел тебя.

— Я так и понял.

Они помолчали. Лебедев и Сачков стояли вдоль стены, какзрители, которым не хватило сидячих мест на спектакле.

— Ну, не хочешь высказаться? — спросилнаконец Арсений.

— Сначала ты.

— Что ты хочешь знать?

Траскевич завел глаза, словно раздумывая. Стала заметно, чтоу него дрожит подбородок. «Значит, не полный псих», — подумалАрсений.

— Как ты догадался, конечно. Вот что я хочу знать.

— Помнишь, ты приехал в Аркадьев якобы вслед за мной? Настоянке я сунулся в твою машину и заметил, что у тебя полный бак бензина,значит, заправлялся ты на въезде в город.

— Ну и что?

— У меня там знакомый парень работает, я его попросилзаписывать прибытие всех машин с московскими номерами. Так, на всякий случай.Почти все заезжают на заправку после дальней дороги, сечешь. Так вот — тыприехал раньше меня. Значит, выскочил сразу, как только я от тебя вышел. И гналкак сумасшедший.

— Но это только твои домыслы!

— Поэтому пришлось добыть доказательства. Я дал тебепонять, что сегодня, когда весь местный бомонд ринется на бал, гостиницаопустеет, и ты сможешь беспрепятственно разделаться с Ксенией. Кстати, что тысделал с мальчиками?

— Плеснул им по очереди в лицо какой-тодрянью, — подсказал один из милиционеров. — До сих порнепонятно, что с ними будет.

— Хорош… — пробормоталКудесников. — Помнишь, ты мчался сюда как сумасшедший? Тебе нужнобыло срочно разделаться с Людмилой Пановой. Зачем?

— Они со Сливкой вместе ко мне обращались. Хотелиизбавиться от своего дара. Только я не знал, что они еще и этой Лужиной далимои координаты. Я от них лишь ее фамилию слышал. Я испугался, конечно. Раз онаобо мне знает… Оба давали мне слово молчать, я был спокоен. И вдруг— какой-то свидетель, который знает мою фамилию, знает, что я приезжал вгород, встречался и с одним, и с другим. Стоит только возникнуть на горизонтеследствию, считай, что с тебя живого не слезут. Пока до Ксении не добралисьследователи, ее нужно было устранить.

— Так ты с Ксенией, выходит, лично не встречался. Онане приходила к тебе в консультацию? И ты не влюбился в нее с первого взгляда?

— Никогда. И в душ в бассейне при гостинице я тоже неходил. Я все наврал. Когда я сегодня ка нее выскочил на стоянке с криками, онаточно ничего не поняла.

— Выходит, я явился к тебе в консультацию, а ты ничегоподобного не ожидал? И был в шоке?

— Я не знал, что делать, — кивнулТраскевич. — Меня вычислили, представляешь? Меня связали сАркадьевом, хотя я этого как чумы боялся. Ты заметил моё смятение, его нужнобыло как-то объяснить.

Кудесников принялся прохаживаться по комнате.

— Но ты ведь психолог и сразу понял, что навлюблённость можно списать любые странности поведения.

— Именно. Признайся, что поверил, будто я влюблен?

— Тогда — да. Но когда ты припёрся в Аркадьев,сразу разуверился. Истинно влюбленный прямиком: ломанулся бы к девице, не думаяни о каких амбалах.

— А может, я трусоват?

— Влюблённые не бывают трусами.

— А может, я не сильно влюблен?

— Тогда бы не полетел на выручку.

— Ишь ты!

— Давайте уже посадим его вобезьянник! — предложил Кондрат Миронович. — А потомразберёмся, кто кого любил, кто кого убил. Там танцы начинаются.

— Молчи, Кондрат, — сказалЛебедев. — У меня сестра в трауре. Племянника моего тоже он порешил.Хочу узнать, зачем.

— Следствие разберется, — упрямствовалСачков.

— Да мы сейчас сами в два счетаразберёмся, — откликнулся Арсений. — Значит, ты, АлександрАндреевич, избавлялся от медиумов. Чем же они тебе навредили?

Траскевич пожал плечами и равнодушно ответил:

— Вызывая духов, от них потом нельзя избавиться.Увлекаясь автоматическим письмом, всякими внушениями духов, можно потерятьвласть над собой и стать рабом дьявола.

— Так вот оно что! Ты у нас, оказывается, борец стёмными силами! — протянул Арсений. — Вопросов больше нет.