На вопрос, что конкретно он имеет ввиду, Марк пояснил, чтотолько что навязал старику начальнику личное пари, против Пирата, утверждая,что его новая крыса сделает фаворита в первом же забеге. Пришлось поставить након Артема, говорил Марк, но взамен он потребовал визы по всей Ганзе для него идля себя. Начальник, правда, отверг такое предложение, заявив, чтоработорговлей не занимается (Артем облегченно вздохнул), но добавил, что такуюсамонадеянную наглость надо наказать. Если их крыса проиграет, Марк и Артемдолжны будут втечение года чистить нужники на Павелецкой-кольцевой. Если онавыиграет, что ж, они получат по визе. Он, конечно, был полностью убежден, чтотакой исход невозможен, поэтому и согласился. Решил покарать самоуверенныхнахалов, посмевших бросить вызов его любимой крысе. — А у вас есть своя крыса?— осторожно осведомился Артем. — Конечно! — заверил его Марк. — Просто зверь!Она этого Пирата на куски порвет! Знаешь, как от меня сегодня удирала? Елепоймал! Чуть не до Новокузнецкой за ней гнался. — А как ее зовут? — Как зовут?Действительно, как же ее зовут? Ну, скажем, Ракета, — предположил Марк. —«Ракета» грозно звучит?

Артем не был уверен, что смысл соревнования заключается втом, чья крыса быстрее порвет соперника на куски, но смолчал. Потом выяснилось,что свою крысу Марк поймал только сегодня, и на этот раз он не выдержал. — Аоткуда вы знаете, что она победит? — Я в нее верю, Артем! — торжественнопроизнес тот. — И вообще, ты знаешь, я ведь давно уже хотел свою крысу, начужих ставил, они проигрывали, и я думал тогда: ничего, наступит день, и у тебябудет своя, и уж она-то принесет тебе удачу. Но все никак не решался, да это ине так просто, надо получить разрешение судьи, а это такая тягомотина… я иподумал, так вся жизнь пройдет, тебя какой-нибудь «приезжий» сожрет, или сампомрешь, а своей, собственной крысы так и не будет. А потом ты мне попался, и яподумал: вот оно! Сейчас или никогда. Если ты и сейчас на это не отважишься,сказал я себе, значит, так и будешь всю оставшуюся жизнь ставить на чужих крыс.И решил: если уж играть, так по-крупному. Мне, конечно, хочется тебе помочь, ноэто не главное, ты уж извини. А хотелось вот так подойти, и этому хрычуусатому, — понизил голос Марк, — заявить: ставлю лично против вашего Пирата. Онтак взбеленился, что заставил судью мою крысу вне очереди аттестовать. И тызнаешь… — прибавил он, чуть помолчав, — за такой момент стоит потом год чиститьнужники. — Но ведь наша крыса точно проиграет! — Артем услышал, как в егоголосе звенит отчаяние.

Марк посмотрел на него долгим взглядом, потом улыбнулсятихо, и сказал: — А вдруг?

Строго оглядев собравшуюся публику, судья пригладил своиседеющие волосы, важно прокашлялся и начал зачитывать клички крыс, участвующихв забеге. Ракета шла на самом последнем месте, но Марк не обратил на этоникакого внимания. Больше всех аплодисментов сорвал Пират, а Ракете хлопалтолько Артем, потому что у Марка были заняты руки, он держал клетку. В этотмомент Артем все еще надеялся на чудо, которое избавило бы его от бесславногоконца в зловонной пучине.

Затем судья сделал холостой выстрел из своего Макарова, ихозяева открыли клетки. Ракета вырвалась из клетки первой, так что сердце уАртема радостно сжалось, но зато потом, когда остальные крысы бросились впередчерез весь переход, кто медленнее, кто быстрее, Ракета, не оправдывая своегогордого имени, забилась в угол метров через пять от старта, да так там иосталась. Подгонять крыс по правилам было запрещено, и Артем с опаскойпосмотрел на Марка, ожидая, что тот будет убит горем. Но лицо у того своимвыражением напоминало скорее капитана крейсера, который отдает приказ озатоплении боевого корабля, только чтобы он не досталось врагу, как в потрепаннойкнижке про какую-то войну русских с кем-то там еще, которая лежала у них вбиблиотеке.

Через пару минут первые крысы добрались до финиша, выигралПират, на втором месте было что-то неразборчивое, а Пушок пришел третьим. Артембросил взгляд на судейский столик. Усатый старик, протирая той же тряпочкой,которой до этого чистил стекла очков, вспотевший от волнения лысый череп,обсуждал результаты с судьей. Артем понадеялся уже, что про них забыли, какстарик вдруг хлопнул себя по лбу и ласково улыбаясь, поманил к себе пальцемМарка.

Сейчас он чувствовал себя сейчас почти как в тот момент,когда его вели на казнь, разве что ощущение было не таким сильным. Пробираясьвслед за Марком к судейскому столику, он утешал себя тем, что так или иначепроход на территорию Ганзы теперь ему открыт, надо только найти способ сбежать.

Но впереди его ждал позор.

Учтиво пригласив их подняться на помост, усатый обратился кпублике и вкратце изложил суть заключенного пари, а потом громогласно объявил,что оба неудачника отправляются, как и было договорено, на работы по очищениюсанитарных сооружений, сроком на год, считая с сегодняшнего дня. Невесть откудапоявились два пограничника Ганзы, у Артема отобрали его автомат, заверив, чтоглавный противник в ближайший год у него будет неопасный, и пообещали вернутьоружие по окончанию срока. Потом, под свист и улюлюкание толпы, их проводили наКольцевую.

Переход выходил из-под пола в центре зала, как и на смежнойстанции, но на этом все сходство между двумя Павелецкими заканчивалось.Кольцевая производила очень странное впечатление: с одной стороны, потолокздесь был низкий, и настоящих колонн не было совсем — через равные промежутки встене шли арки, и ширина арки была такой же, как ширина промежутка. Казалось,первая Павелецкая далась строителям легко, словно грунт там был мягче, и сквозьнего было просто пробиваться, а тут шла какая-то твердая, упрямая порода,прогрызаться через которую было мучительно тяжело. Но почему-то не создавалосьздесь того тягостного, тоскливого настроя, как на Тверской — может, оттого, чтосвета на этой станции было непривычно много, а стены были украшенынезамысловатыми узорами, и по краям арок из стен выступали имитации старинныхколонн, как на картинках из книжки «Мифы Древней Греции», которую Женька емуникогда не давал забрать домой. Одним словом, это было не самое плохое местодля принудительных работ.