Хилари заказала сытный обед и полбутылки вина, чувствуястранное возбуждение. «В конце концов, – думала она, – это всего лишь последнееприключение». Попросив принести ей в номер бутылку воды «Виши», Хилари вышла изресторана и поднялась к себе.

Официант принес «Виши», откупорил бутылку, поставил ее настолик и удалился, пожелав доброй ночи. Хилари облегченно вздохнула. Когдаофициант закрыл за собой дверь, она подошла к ней и повернула ключ в замке.Вынув из ящика туалетного столика четыре пакетика, приобретенные в аптеках,Хилари высыпала таблетки на столик и налила себе стакан «Виши». Оставалосьтолько проглотить таблетки, запив их водой.

Хилари разделась, запахнулась в халат и села за столик. Еесердце билось учащенно – она ощущала нечто вроде страха, но это чувство былоскорее приятным и не могло заставить ее отказаться от своего плана. Хилари быласпокойна и уверена в себе. Теперь ее ожидает подлинное спасение. Она посмотрелана письменный стол, думая, оставлять ли ей записку, и решила этого не делать. Унее не было ни родственников, ни близких друзей – никого, с кем бы ей хотелосьпроститься. Что до Найджела, то Хилари не хотела обременять его угрызениямисовести, даже если бы записка помогла достичь такого результата. Возможно,Найджел прочтет в газете маленький абзац, сообщающий, что миссис Хилари Крейвенумерла в Касабланке, приняв по ошибке смертельную дозу снотворных таблеток. Повсей вероятности, он примет это за чистую монету, промолвит: «Бедняжка Хилари –не повезло ей», а в глубине души ощутит облегчение. Хилари догадывалась, чтоНайджел чувствовал свою вину перед ней и тяготился этим, так как предпочиталбыть в мире со своей совестью.

Как бы то ни было, Найджел казался чем-то далеким инезначительным. Теперь нужно проглотить таблетки, лечь в кровать и заснутьсном, от которого не просыпаются. Хилари не была религиозной – по крайней мере,не чувствовала себя такой. Смерть Бренды подвела черту под всем. Она снова, каки в аэропорту Хитроу, отправлялась в путешествие, но на сей раз к неизвестномуместу назначения, не отягощенная багажом и не тронутая прощаниями. Впервые вжизни она была полностью свободна и могла поступить так, как считает нужным.Прошлое было отрезано. Щемящее, мучительное чувство горя наконец исчезло. Онаготова отправиться в последнее путешествие.

Хилари протянула руку к первой таблетке. В этот момент вдверь негромко постучали. Она нахмурилась – рука задержалась в воздухе. Кто этоможет быть? Горничная? Нет, постель уже приготовлена. Возможно, кто-то насчетпаспорта или других документов? Хилари пожала плечами. Она не станет открывать.К чему зря беспокоиться? Кто бы это ни был, он скоро уйдет, решив зайти вдругой раз.

Стук повторился – теперь он звучал громче. Но Хилари недвинулась с места. Она посмотрела на дверь, и внезапно ее глаза расширились отизумления. Ключ медленно поворачивался в замке, потом вылетел из скважины иупал на пол с металлическим звоном. Потом ручка повернулась, дверь открылась, ив комнату вошел мужчина. Хилари узнала в нем молодого человека с совиным лицом,который покупал зубную пасту. Она уставилась на него, слишком удивленная, чтобычто-нибудь говорить или делать. Молодой человек закрыл дверь, подобрал ключ,вставил его в замочную скважину и снова повернул. Потом он подошел к столику,за которым сидела Хилари, и сел напротив нее.

– Моя фамилия Джессоп, – представился он.

Хилари покраснела от гнева.

– Могу я узнать, что вы здесь делаете? – сердитоосведомилась она.

Незнакомец серьезно посмотрел на нее.

– Забавно, – промолвил он. – Я пришел задать этот вопросвам. – Он кивнул в сторону таблеток.

– Не знаю, что вы имеете в виду, – резко сказала Хилари.

– Отлично знаете.

Хилари лихорадочно подыскивала слова. Ей хотелось сказатьтак много – выразить свое возмущение, велеть ему убираться вон. Но, как нистранно, победило любопытство. Вопрос сам собой слетел с ее губ:

– Ключ повернулся в замке сам по себе?

– Ах это! – На лице молодого человека мелькнула мальчишескаяусмешка. Он сунул руку в карман, извлек оттуда металлический инструмент ипротянул его Хилари. – Весьма удобное орудие. Если вставить его в замок спротивоположной стороны, оно цепляет ключ и поворачивает его. – Он забралинструмент и вернул его на прежнее место. – Им пользуются грабители.

– Значит, вы грабитель?

– Нет-нет, миссис Крейвен, будьте ко мне справедливы. Я ведьстучал – а грабители не стучат. Но когда я понял, что вы не намерены открывать,мне пришлось этим воспользоваться.

– Но почему?

Глаза посетителя вновь устремились на таблетки.

– На вашем месте я бы этого не делал, – сказал он. – Выдумаете, что просто заснете и не проснетесь. Но это не совсем так. Снотворноевызывает множество неприятных эффектов – судороги, иногда гангрену. Если вашорганизм будет сопротивляться, кто-то может вас обнаружить, и тогда последуютвсевозможные непривлекательные процедуры – пощечины, искусственное дыхание,горячий кофе, касторка, промывание желудка. Уверяю вас, в этом мало радости.

Хилари откинулась на спинку стула, прищурившись и стиснувруки в кулаки. Она заставила себя улыбнуться:

– Что за чушь! Вы вообразили, будто я пытаюсь покончить ссобой?

– Не только вообразил, – ответил молодой человек по имениДжессоп. – Я в этом уверен. Я был в той же аптеке, где побывали вы, – искалзубную пасту. У них не оказалось нужного мне сорта, поэтому я отправился вдругую аптеку. Там снова были вы и опять покупали снотворное. Мне этопоказалось немного странным, и я последовал за вами. Покупать одни и те жеснотворные таблетки в нескольких местах можно только с одной целью.

Его голос был дружелюбным, но уверенным. Посмотрев на него,Хилари перестала притворяться.

– А вам не кажется непростительной наглостью пытаться мнепомешать?

Подумав, он покачал головой:

– Нет. Есть вещи, которые нельзя не делать, – если выпонимаете, что я имею в виду.

– Вы можете остановить меня сейчас, – горячо продолжалаХилари, – забрать таблетки, выбросить их в окно или еще куда-нибудь, но вы не всилах помешать мне завтра купить их снова, так же как и прыгнуть в окноверхнего этажа или броситься под поезд.

Молодой человек снова задумался.

– Согласен – я не могу вам помешать. Но вопрос в том,захотите ли вы сами сделать это завтра.

– Думаете, завтра я буду чувствовать себя по-другому? – сгоречью осведомилась Хилари.

– Такое бывает, – тоном извинения отозвался Джессоп.