Не хотел он знать об этом сейчас. Не мог разбить глупую, но бесконечно нужную надежду и возненавидеть сразу обоих своих соратников: он без них не справится и подведет так ждущих освобождения драконов. И лгать самому себе тут было бесполезно. Эйкке прикипел к Касси всей душой и не находил в ней сил, чтобы смириться с отказом. А значит, не стоило пока и испытывать судьбу. Подождет. Все-таки были еще вещи важнее, чем его самолюбие.

— Библиотекарь! — еще раз скептически заметил он. — Самый безобидный человек на свете!

— Да как посмотреть, — теперь возразил уже Ксандр. — Лекции у него действительно такие… на грани дозволенного. С одной стороны, интересно, а с другой… Вот прям отвращение в душе вызывают. Высокомерие так и плещет. Не знаю, по какой причине боги не наказывают за такие речи, но мы-то должны наказать! А для этого — обследовать его жилище! И как можно скорее!

— И как можно аккуратнее, — резонно заметила Касси и покачала головой. — А то после вашего шума на охотничьих угодьях город кипит. Одно неверное движение — и он взорвется.

Эйкке с Ксандром переглянулись. Касси говорила правду: когда в городе стало известно о нападении на охотников и уничтожении всех драконьих ловушек, Авга едва не погрязла в панике. Если побег Ярке списали на подлость северянина, исчезновение Рейме — на помощь неизвестного дракона, то после разгрома охотничьих угодий энитос признал существование какого-то сговора между людьми и ящерами, имеющего перед собой целью освобождение томящихся в подвалах Арены драконов. Немедля там была усилена охрана, а Эйкке от греха подальше перебрался к своим в пещеру. Теперь у них был только один путь: найти кровь перламутрового дракона, и сделать это до майских боев. Потому что после них спасать, возможно, будет уже и некого.

— Мы отлично замели следы там, не ударим в грязь лицом и здесь, — пообещал Ксандр, и у него были на то все основания. Предполагая, что их будут искать с помощью собак, они с Эйкке натоптали несколько ложных тропок и засыпали правильное направление перцем. Зная, что запах дракона куда сильнее человеческого, Эйкке часть пути проделал по ручью, чтобы уж точно ни один пес не довел полицейских до стен Авги. Судя по тому, что здесь никого особо и не искали, у них с Ксандром все получилось. И вряд ли библиотекарь будет ждать нападения: кажется, у него дракона в услужении не имелось, а значит, и опасаться ему было нечего. Однако если драконья кровь все же хранилась именно в его доме, там наверняка стояли самые серьезные ловушки. И вот их-то и надо было предупредить.

— Неделю, — попросил Ксандр. — И никаких, ради Ойры, разведок. Я сам с дорром Теохарисом поговорю. Есть у меня к нему пара предложений.

Эйкке бросил на него быстрый взгляд, но промолчал. Как ни хотел он принимать участие во всех этапах их дела, все же Ксандр был прав: сейчас именно ему безопаснее разведать обстановку, и уж лучше поступиться самолюбием, чем в очередной раз рисковать жизнями. Будет еще у Эйкке шанс себя проявить: боги на такие подарки никогда не скупятся.

— Только будь очень осторожен, — попросила Касси. — Если все так, как говорит Тали, это самый опасный противник, что нам попадался. А ты, — повернулась она к Эйкке, и голос ее дрогнул, — дай слово, что не наделаешь глупостей, даже если этот человек действительно загнал драконов в рабство! Месть надо оставить на потом. Я знаю, что это сложно, Эйкке, но так нужно! Иначе ничего не получится!

Кажется, только после ее слов Эйкке начал осознавать, какую именно роль в его судьбе и судьбах его собратьев мог сыграть дорр Теохарис. Не просто имя, чей обладатель имел у себя в загашнике несколько капель уникальной крови, а мразь, с подачи которой погиб не один десяток драконьих ребят! Которая вынуждала их мучиться, унижаться, предавать себя и убивать себе подобных! Которая не жалела даже самых маленьких, отправляя их на рудники, на пытки, в беспощадные бои и, вероятно, наслаждалась их страданиями! Которая заслужила не смерти — это было бы слишком просто, — а вечной беспрерывной муки за свои нечеловеческие жестокости! Ксандр правильно сказал: если боги предпочитают этого не замечать…

— Эйкке… — испуганно позвала Касси, и он опомнился, увидев в ее глазах выплескивающееся через край беспокойство. Кажется, на его лице отразилась каждая возникшая в голове мысль. И все они тут же разбежались под Кассиным взглядом, чуть неверным от набежавших слез. Смотрела ли она когда-нибудь так же на Ксандра? А с тем же восхищением, которым наградила Эйкке за то, что он вытащил их всех с рудника? А с той же надеждой и верой, которые стали ему лучшей благодарностью за спасение от грабителей? А с той же ошеломленностью, слаще которой ничего не могло быть после его излечения ее шеи? Эйкке помнил каждый ее взгляд и берег их как зеницу ока. И сейчас в очередной раз поддался Кассиному очарованию, дав обещание и чувствуя в себе силы сдержать его при любых обстоятельствах. В конце концов, отомстить он всегда успеет. А сейчас главное — все-таки жизнь его ребят.

Шесть дней пришлось сидеть сложа руки, довольствуясь лишь недолгими встречами с Ксандром, приносившим ему после учебы последние сведения. Касси Эйкке не видел вовсе: чтобы не провоцировать мачеху, она вела себя тише воды ниже травы и не покидала стены Авги в одиночку. Эйкке же был заказан вход внутрь, а потому он просто отчаянно скучал в своей пещере, не зная, куда приложить себя и как заставить время двигаться хоть чуточку быстрее. Даже Рейме с его жизнерадостностью и непоседливостью, требующий постоянного внимания, не мог отвлечь его от мыслей о том, что происходит в Авге. Тайра с ее тоской по крыльям, Турме со своим чувством вины и Хейда с неизменным вызывающим поведением только подливали масла в огонь, вынуждая Эйкке покидать пещеру и искать хоть какое-то спокойствие подальше от непростых соседей. И только Элийна немного скрашивала существование, искренне понимая Эйкке и столь же искренне ему сочувствуя.

— Скучаешь? — присела она рядом с ним на край обрыва где-то в самом начале Танасского ущелья. Эйкке ни с кем не делился собственными чувствами, но Элийне они как будто были не чужды.

Эйкке посмотрел вдаль, вспоминая их единственный с Касси рассвет. В груди почему-то сжалось от накатившей тоски.

— Надолго это? — поинтересовался он. Ответ, пожалуй, знал еще до того, как Элийна заговорила, — сердцем чувствовал. Так что подтверждение нисколько его не удивило.

— Боюсь, что навсегда, — мягко улыбнулась Элийна и бросила быстрый взгляд в сторону Арены, в подвалах которой томился ее любимый. Вряд ли Элийне было без него проще, чем сейчас Эйкке, и все же она мужественно держалась. А Эйкке маялся так, как будто ему было хуже всех. — Если настоящее, конечно, — добавила Элийна. — Оно не затухает с годами. Только острее становится.

У Элийны был большой опыт: они с Вальде полюбили друг друга еще в детстве, и с тех пор чувства их только крепли. Во всяком случае, именно так понял Эйкке из обрывков их и Элийной разговоров, случайно подслушанных еще там, в камере. Так что ей стоило верить.

— Беда! — усмехнулся Эйкке. В том, что у него было настоящим, он не имел ни малейшего сомнения. А вот что делать со своим будущим, совершенно не знал. Даже если случится чудо и Касси ответит на его чувства — он дракон, а она человек. И почему-то эта нелепость тяготила его все сильней.