Элийна внимательно посмотрела на него и словно бы прочитала мысли.

— У каждого из нас свое испытание, Эйкке, — заметила она. — И его результат зависит не от неосуществимости конечной цели. Лишь от того, как ты его пройдешь.

Горазда на загадки, но Эйкке не стал делать вид, что не понял ее. Только от его решения зависело это самое будущее. И кажется, он дозрел, чтобы его принять.

На седьмой день Ксандр, как и обещал, назначил вторжение в жилище дорра Теохариса. Касси он милостиво взял с собой, но усилием собственной воли оставил ее у калитки на страже.

— Если эта тварь хитрее, чем я думаю, постараемся избежать лишних жертв, — сказал он. — Но далеко все же не уходи: вдруг нам потребуется твоя помощь?

Кажется, Ксандр на отлично выучил предыдущий урок, позаботившись о Касси, но и не обидев ее своим пренебрежением. Эйкке скрипнул зубами, заметив ее теплый понимающий взгляд, но промолчал: он тот урок тоже никогда не забудет. И главным его смыслом было то, что действовать нужно сообща и доверять друг другу. И Эйкке научил себя доверять.

— Удачи, — шепнула Касси и быстро и горячо сжала его руку. Просила быть осторожным? Или тоже соскучилась за неделю разлуки? Смотрела она, во всяком случае, сегодня только на него. Впрочем, и он не мог отвести глаз.

— Спасибо! — отозвался Эйкке и вошел наконец в отпертую каким-то новым Ксандровым жуком дверь. Тот больше не отдавал честь, зато, по словам своего создателя, способен был обследовать комнаты без непосредственного управления.

— Если еще что-нибудь подорву, нас рядом с ловушкой не будет, — объяснил Ксандр уже у дверей дома. — Но ты все же тоже осмотрись здесь хорошенько. Кто его знает…

Объяснять дальше Эйкке не понадобилось: очевидно, Ксандр наконец отдал должное его интуиции и предпочел больше не пренебрегать ей в смертельно опасном деле. Перешагнул через свою ревность или понял, что Эйкке ему не конкурент? Вид, во всяком случае, у Ксандра был невероятно довольный.

В отличие от Касси…

Дом у дорра Теохариса оказался совсем небольшим: пара комнат и помещение для слуг, что в свете его обладания уникальными бесценными зельями было весьма подозрительным.

— Он библиотеку на собственные средства построил и книгами ее наполнил, — развеял Ксандр подозрения товарища, — видать, туда все деньги и вкладывает. Да он и живет-то по большей части там: я кое-как дома его застал, чтобы иметь возможность осмотреться.

Эйкке покачал головой, не довольный пришедшей в голову мыслью.

— Может, в таком случае у него и лаборатория в библиотеке, а не в доме? — предположил он.

Ксандр поморщился.

— Там я и испытывал новых жуков, — признался он. — Пускал их по залам и собирал сигналы о найденных нишах. Но на первом этаже тишина. Если и есть где-то тайник, то надо искать его глубже.

Эйкке невесело усмехнулся. Что за наказание: шаг вперед — два назад? А май совсем рядом. А с ним — и новые драконьи бои.

Эйкке принюхался: в доме едва уловимо пахло драконом. Не свежий запах, но и не слишком старый. Откуда он мог здесь взяться? Кажется, в Авге не осталось незнакомых Эйкке ящеров? Или все они чего-то не знали?

— Может, драконью кровь учуял? — с надеждой предположил Ксандр, когда он поделился с ним своими наблюдениями. Эйкке повел плечами, отчаянно желая, чтобы он угадал. Но, к сожалению, на этот раз боги от них отвернулись. Пустой снаружи, дом оказался таким же пустым и внутри. И встревоженное ожидание Касси сменилось самым глубоким сочувствием.

— Мы обязательно найдем ее, Эйкке! — выдохнула она, искренне страдая от читающегося во всей его позе разочарования. Невозможно было без боли смотреть на эту склоненную к груди голову и сжатые кулаки. Так и хотелось обхватить ее руками, прижаться щекой к густым волосам, уверить, что Эйкке не один и что у них все получится! Да когда же наконец боги встанут на их сторону? Сколько можно испытывать лучших из своих созданий? — Есть у нас еще время! Достаточно, чтобы обследовать все библиотечные подвалы!

Эйкке кивнул, не желая ни спорить, ни выглядеть жалким. В голове складывался план действий. Не подвалы надо обследовать, а, как охотника, прижать этого Теохариса к стенке и вызнать у него, где он прячет драконью кровь. А потом хоть убить, чтобы не выдал, — кажется, Эйкке наконец дозрел и до такого поступка. Все лучше, чем божьей милости ждать. Кажется, на сведениях от таинственной Тали те и закончились.

— Вечером встретимся, — вполголоса пробормотал Ксандр перед самым расставанием, безошибочно определив намерения Эйкке по его подозрительному молчанию и то и дело сжимающимся кулакам. — Обсудим твою идею. Только без Касси.

Эйкке бросил на нее быстрый взгляд и кивнул. И Ксандр имел все основания рассчитывать на его слова.

Но, напрасно прождав у опушки леса почти час, он вернулся в город со смешанным ощущением недоумения и какой-то пока незримой беды. В пещеру не пошел: побоялся впотьмах заплутать и без специальных приборов попасть в свои же собственные ловушки, расставленные вокруг для защиты спасенных Эйкке драконов. И, как оказалось, правильно сделал. Потому что, пройдя главные ворота, едва не столкнулся с совершенно белой Кассандрой.

— Их поймали, Ксандр! — помертвевшим голосом выговорила она. — Всех! Энитос сообщил об этом четверть часа назад. Он обещал жителям самое незабываемое представление на Арене…

С этими словами она обхватила Ксандра за шею и бессильно отчаянно разрыдалась…

Расчухался Эйкке уже в подвале Арены — да, этот запах ни с чем нельзя было спутать. Он ударил в мозг еще до того, как Эйкке сумел открыть заплывшие после драки глаза. И почувствовать в нижней губе кольцо — то самое, ненавистное, знак его рабства и человеческого превосходства. В нем не было никакого смысла: однажды пробитая воспламеняющая железа за полтора года свободы так и не восстановилась, но, очевидно, тюремщикам слишком нравилось увечить своих пленников, чтобы удержаться от подобной пытки. Впрочем, какая теперь разница?

Руки были прикованы к стене, и только они удерживали Эйкке в вертикальном положении — ноги совсем не держали, хотя, кажется, не были переломаны. Вот ребра

— да, знатно пострадали — так, что при любом вздохе словно бы раздирали грудь, и Эйкке всякий раз надеялся, что тот будет последним, но — тщетно. Если уж боги отворачивались, то делали это весьма изощренно.

Открыть глаза и посмотреть на товарищей он не мог, хотя чувствовал, что и Элийна, и Турме, и Тайра, и Рейме были где-то недалеко. Только Хейда отсутствовала в пещере, когда в ту ввалился отряд полиции, и лишь она одна избежала последствий ошибки Эйкке. Его вина была в том, что всех их снова повязали. И именно это осознание лишало его желания бороться дальше. Ребра заживут — не впервой. Но противостоять обвинениям совести сил не осталось. Эйкке отдал их все там, у входа в пещеру, сражаясь с двадцатикратно превосходящими в числе противниками. Понятно было, что ему не одолеть хорошо вооруженный отряд полиции, но Эйкке предпочел бы сдохнуть прямо там от полученных увечий, нежели однажды вернуться в сознание и понять, что натворил.