— Ты можешь уйти, — предложил Шедченко.

— Я срок тянуть не хочу!

— Так уходи.

Семен отвел глаза. Его научили многому… и как защищатьклиента, и как действовать в опасных ситуациях, и как оказывать первую помощь.

Но вряд ли кому-то приходило в голову, что охраняемый объектс автоматическим оружием в руках бросится в погоню за нападавшими.

— Николай Иванович, вы с ума сошли…

— Куда бы ты бежал на его месте?

Семен пожал плечами.

— Не знаю… к востоку. Да не найти нам его! Либо он самсдохнет, либо уже ушел!

— Я должен убедиться.

— Вы ведь знали, что будет нападение, — зло сказал Семен. —Знали!

— Да. И не только о нападении знал. Этот человек убил твоегоначальника и водителя. Побоище в метро — тоже его работа. Я его не упущу.

— Николай Иванович, — помолчав, сказал телохранитель. — Вамдышать не больно?

— Нет, ребра целы. Хороший броник. Пойдем, Семен.

Конечно, Визард оставил мальчишек не так уж близко отПосланника Тьмы. Он шел быстро, он знал, куда идти — то, что было заложено внем, взрывалось, пропитывало плоть, и больше не нужна была ночь, чтобы ощутитьнаправление.

Ночь и так уже нависла над миром, ей больше не страшен былсолнечный свет.

Как странно. Даже в самые древние времена, когда его Знаниебыло слабой искрой, в которую мало кто верил, в отшельничьих кельях иподземельях алхимиков, превращая вопреки всем законам природы свинец в золото,делая стекло — гибким, а огонь — холодным, он не чувствовал себя стольбеспомощным, как в этом времени.

Времени, когда знание было повсюду. Доступное, щедрое,бесконечное. Бери и пользуйся. Расширяй границы. Дай формулу любому чуду.

Знание стало доступным… и перестало быть силой.

Это время верило лишь в добрую тьму.

И добрая тьма пришла.

Вначале он увидел Анну. Девушка стояла спиной к нему, глядяна землю. В блеклом бесформенном пальто, сама какая-то скомканная, серая,несчастная. И все-таки он не почувствовал жалости.

Каждый в ответе за то, что приходит в мир сквозь лабиринтего души.

Аркадий Львович шел, особенно и не скрываясь. Ни к чему.Посланница Добра занята своей работой — раздачей милосердия.

Илья Карамазов полулежал на земле, опираясь на локти.Смотрел в глаза Марии. Не в трансе слепой веры — его Сила достаточно велика,чтобы защитить своего Посланника. Они просто общались — пока ладони Мариискользили над его телом, закрывая рану, восполняя потерянную кровь, исцеляя.

ЕЕ ДОБРОТА БЕСПРЕДЕЛЬНА…

Визарду надо было подойти метра на три-четыре. Для полнойгарантии. Куда лучше были бы обычные пули… куда надежнее.

Анна повернулась. Вскрикнула, смешно всплеснула руками,схватила Марию за плечо.

Визард остановился, подняв пистолет. Лицо Марии оставалосьспокойным, лишь Карамазов усмехнулся, оскалился, шаря рукой по слежавшейсялистве.

Но его пистолет был слишком далеко.

— Почему ты не с нами, старик? — спросила Мария, поднимаясь.

Посланник Знания не ответил.

— Приди к нам, — Мария сделала шаг в его сторону. — Я даютебе руку, Визард. Я не отвергаю никого, ты видишь. Почему ты не с нами?

— Потому что ты никого не отвергаешь.

— Каждый заслуживает прощения. Каждый достоин любви, — Марияшла к нему, словно не замечая нацеленного ствола. — Кто ты, чтобы отвергнутьбрата своего?

— Он не мой брат. Мой брат убит… его рукой.

— И на твоих руках есть кровь. Но пришло время прощения.Стань чище, Визард. Прости врага своего, как я прощаю тебя. Обними его.

Карамазов засмеялся, вставая. Окровавленная, пробитая рукакиллера двигалась легко и свободно.

— Эй, старик! Ты хорошо себя вел! Я готов тебя обнять.

— А я — нет, — Визард нажал на спуск.

До Марии оставалось метра два, не больше. Ствол пистолетарасцвел бледным выхлопом, струей газа, ударившей Посланницу Добра в лицо. Анназакричала, тонко, истошно, бросаясь к ним.

Визард, задержав дыхание, отступил на шаг.

Мария качнула опаленными ресницами.

— Старик, у тебя даже оружия нет… настоящего. Эта отрава… —она засмеялась. — Сам не вдохни.

Карамазов нагнулся, поднимая с земли пистолет. Спросил:

— Мария, убить его?

— Подожди, брат. Каждый имеет право ошибаться, — она неотводила взгляда от лица Визарда. — Почему все вы не верите мне? Почемуотвергаете прощение и любовь? Ты ведь болен, старик. Это наследство от твоегоПрототипа. Но я могу спасти тебя. Ты проживешь еще долгие годы. Веришь?

Он выстрелил второй раз. Уже зная, что это безнадежно. Носам процесс выстрела приносил секундное облегчение, миг надежды, когда пистолетвздрагивал в руке, и в глазах Посланницы Добра отражалось блеклое пламя.

— Убей его, — шагнув в сторону сказала Мария. — Убей его,брат!

Шедченко увидел их всех, увидел в тот миг, когда Карамазовприцелился в старика. Старик, конечно, был Визардом, Посланником Знания.

Женщин он не забыл бы и на смертном ложе.

Он выстрелил в Илью, на миг поразившись, как свободнодвигался киллер. Полноте, да был ли он вообще ранен?

Пули прошли мимо. Нет, прав был Визирь… не годился он дляактивной работы. Прошло то время, когда майор Шедченко убивал своими руками.

Карамазов среагировал мгновенно. Сместился в сторону, задерево, скорчился там, оценивая обстановку. Шедченко упал на землю. Рядом залегСемен, выставив руку с пистолетом, пытаясь прицелиться в киллера. Не с егопшикалкой ближнего боя вести эту партизанскую перестрелку… но пусть, пусть хотьпошумит, создаст видимость огня.

Мария продолжала стоять, глядя на Визарда. Кажется, онаговорила. Ей что же, наплевать на свинец? Медленно, как в томительном кошмарномсне, Шедченко прицелился в нее, и, уже понимая, что занизил прицел, нажал накурок.

Визард смотрел, как целится в него Карамазов. Вот и все.Рана на руке слабо полыхнула болью, словно решила познакомить все тело с тем,что ему предстоит.

Откуда-то сбоку ударили выстрелы. Короткая очередь… иКарамазов прыгнул, прижался к стволу дерева, мгновенно утрачивая всякий интереск Визарду. Лицо Марии вздрогнуло — так морщится человек от досадной, но мелкойпомехи.