— Только это ничего не даст, — закончил Карел.

Я снова погрузился в дремоту. Только молил — про себя —корабль.

Быстрее. Быстрее. Мне надо донести Зерно. Моя планета вбеде. Мой долг — спасти её.

Сохранить для Вселенной, для Дружбы.

Пётр. Конклав мобилизует силы. Большая часть Торпп покинулафотосферу своих звёзд. Алари сгруппированы в две эскадры… основную ивспомогательную. Хикси и Даэнло расконсервируют свои флоты.

Спасибо. Мы успеем.

Мне не надо объяснять, какая эскадра направится жечь моюродину, а какая… какая…

— Пётр!

Они все стояли рядом. Свет в овальной рубке корабляпотускнел. В экранах полыхали звёзды.

Господи, они совсем рядом! А если бы решили отнять Зерно?

— Пётр, — повторил дед. — Мы прилетели. Мы рядом с кораблёмГеометров.

Я неловко встал из кресла.

— Мы можем продолжить путь и на этом корабле, — сказалаМаша. — Лига предоставляет свои корабли тем, кто несёт Зерна Врат.

— Нет. — Я покачал головой. — Так мы прилетели?

— Ты спал, — тихо сказал дед. — Знаешь, у тебя было совсемдетское лицо. Я не хотел будить…

Счётчик из-под ног деда сверлил меня взглядом.

— И Карелу не позволил, — добавил дед. Отступил, освобождаямне проход. Я медленно двинулся к шлюзу.

— Пётр!

Я не обернулся. Люк. Второй. Чужой корабль… я всё-такинемного боюсь его. Выйти… быстрее…

Наружный люк распахнулся — и я увидел небо.

Чёрное, чёрное небо. Звёзды могут выбиваться из сил,заполняя небосвод. Двоиться, троиться, сливаться в группы. Всё равно — чернотыбольше. Куда больше.

Спрыгнув на каменистую землю бродячей планеты, я обернулся,подал руку Маше. Корабль Лиги лежал на грунте — гранёная игла из зеркальногостекла. Звёздный свет плясал на гранях.

Они спустились вниз вслед за мной, такие близкие и далёкиедрузья…

— Идёмте, — сказал я. Голос задрожал — я не ожидал от себятакого волнения, но оно не спросило, можно ли явиться.

Скаут Геометров стоял в полусотне метров. Одинокий,затерянный на пустынной равнине. Сколько их здесь стоит… мёртвых, уснувшихкораблей, в которые никогда не вернутся пилоты…

— Пётр. — Дед протянул руку. Я вздрогнул, подавшись вперёд,под ласку Наставника. — Куда ты хочешь лететь?

Я молчал.

— Пётр, кому ты несёшь Зерно? Кто взял его? Как мне тебясейчас звать? Пётр Хрумов? Или Ник Ример?

Дед, не надо… пожалуйста… не мучай меня…

Откуда мне знать, что во мне сейчас?

Что толку в именах?

— Пётр? Ник?

— Меня ждёт Родина, — ответил я. — Она зовёт меня.

— Ник Ример, — усталым, сломанным голосом сказал дед. — Тымёртв, Ник Ример. Давным-давно. Твоя Родина списала тебя в расход, отметилагалочкой в рядах борцов за Дружбу. Ты давно уже мёртв.

— Нет. — Я покачал головой. — Я… я не мёртв. Пётр и я — мыодно и то же. Я взял Зерно. Оно… оно моё…

— Тебя слишком мало, Ник Ример. — Взгляд деда не отпускалменя. — Ты не смог ожить, пройдя Вратами. Ты всё-таки мёртв!

— Значит, я живу вместо него.

— Пётр! Я тебя сейчас зову! Слышишь? У тебя есть своя Земля.И она в беде.

— Родина никого не бросит в беде, — ответил я. Попятился ккораблю. — Не бойтесь!

Женщина Маша посмотрела на моего Наставника, спросила что-товзглядом.

— Нет, — сказал Андрей Хрумов. — Нет. Во-первых, никто изнас с ним не справится. Он сейчас регрессор, и с этим ничего не поделать…

Умный дед у Петра Хрумова.

— Во-вторых… я не позволю. Хватит. Я уже достаточно егопредавал.

— А если предать — значит спасти? — голосом ненастоящегомальчика Дари, ищущего грань между «правильно» и «честно», спросил Данилов.

— Значит, не надо спасать.

Скаут за моей спиной оживал. Раскрылась кабина.

— Не бойтесь! — повторил я. Зерно жгло мне руку. РегрессорНик Ример всё-таки возвращался из мира Тени. Возвращался с непрошеной добычей,убоявшись которой, Наставники утащили Родину на край света.

Но мальчик Ник Ример был сейчас не только собой. Он большене мог остаться в одиночестве.

И не хотел его для других.

Регрессор Ник Ример опустился в кресло и коснулсяколлоидного терминала.

Приветствую на борту, капитан.

Здравствуй, борт-партнёр.

На экранах я видел друзей Петра Хрумова. Они стояли поодаль,возле чужого корабля, неподвижно, будто надеялись, что я вернусь.

Какие смешные надежды.

Таг и Ган, дозволенные друзья Ника Римера, тоже ждали, чтоон вернётся. Так же, как ждали они всё своего общего друга по имени Инка…друга, навсегда оставшегося в мире Тени. Женщина, уставшая от красивогомолодого тела, терпеливо ждёт Кэлоса. Их придуманный сын ждёт отца — которогосожгло вечное пламя.

Ждите.

Нам всем дарована надежда — ждать.

Подготовка к старту, капитан?

Да, борт-партнёр.

Сильные расы с тревогой ждут врага, Слабые расы с надеждойждут свободы. Счётчики ждут постижения абсолютной истины, корабли Геометровждут развлечений. Геометры ждут настоящей, сказочной Дружбы, Тень ждёт новыхбабочек, что прилетят на её свет.

Все мы чего-то ждём. Устаём от ожиданий, проклинаем их и неможем, не можем отказаться от обольстительного дурмана. Звёзды впереди, звездынад нами, целое небо звёзд, полная река молока, всеобщая любовь, ВеликоеКольцо… оно же Кольцо Всевластья…

Пётр Хрумов во мне засмеялся.

— Корабль, домой, — сказал я. — Домой. Мне плохо. Я схожу сума.

Провести терапию?

— Сон. Просто сон. Я два дня не спал…

Как хорошо!

Провалиться в тёмную бездну — под лёгкий шум старта, утонутьв темноте, сжимая огненное Зерно…

Только почему там, за тьмой, меня всё равно ждут?

Я проснулся сам.

Вырвался из кошмара — в котором был Ником Римером, ожившимрегрессором Геометров, дотянувшимся до меня с того света. Во сне я бросил дедаи друзей, во сне я отправился на Родину — чтобы спасти её, а не Землю.