Несмотря на страх и волнение, Элизабет не удержалась ифыркнула, потому что именно об этой возможности только что подумала.

– Я согласна на этот план, – медленно произнесла она, и еебольшие зеленые глаза твердо встретились с голубыми глазами подруги, – нотолько в том случае, если у бабушки твоего мужа не возникнет против меняабсолютно никаких возражений.

Огромный вздох облегчения вырвался из груди Алекс.

– Предоставь это мне.

В дверях появился дворецкий и торжественно объявил:

– Только что прибыла вдовствующая герцогиня, ваша светлость.Я проводил ее в желтую гостиную, как вы приказали.

Алекс поднялась со стула и, изображая уверенность, которой вдействительности не чувствовала, сказала:

– Я только перекинусь с ней парой слов. Мне бы хотелосьсначала объяснить ей кое-что наедине. – На полпути к двери она остановилась и,оглянувшись, нерешительно добавила: – Мне нужно тебя кое о чем предупредить.Дело в том, что бабушка моего мужа иногда бывает немного… резковата.

«Пара слов», которой перекинулась Алекс с герцогиней, занялазначительно меньше пяти минут, но Элизабет смотрела на часы в страшномнапряжении, представляя, с каким негодованием и неохотой будет воспринятапросьба Алекс. Когда дверь гостиной распахнулась, Элизабет была уже настольковзвинчена, что вскочила на ноги и застыла, чувствуя себя неуклюжей и нелепой.Об руку с Алекс в комнату торжественно вплыла самая величественная женщина,какую она когда – либо видела. Вдовствующая герцогиня Хостонская обладалацарственной осанкой, высоким ростом и пронзительными ореховыми глазами.Аристократический нос и надменное выражение лица с безупречно гладкой белойкожей усиливали внушительное впечатление, которое производила эта женщина.

В устрашающем молчании она подождала, пока Алекс закончитофициальное представление и Элизабет присядет в реверансе. Так же молчагерцогиня подняла к своим холодным ореховым глазам лорнет и осмотрела Элизабетс головы до ног. Стоя под этим взглядом, Элизабет мысленно уже распростилась снадеждой, что эта женщина согласится оказать ей покровительство – добровольноили поддавшись уговорам Алекс.

Когда герцогиня соблаговолила наконец заговорить, Элизабетуслышала резкий завывающий голос.

– Юная леди! – безо всякого вступления начала она. –Александра только что объяснила мне, что хотела бы заручиться моей помощью,чтобы заново представить вас свету. Однако, как я сказала Александре, ей нетникакой нужды посвящать меня в детали скандала, вызванного вашими отношениями снеким мистером Торнтоном два года назад. Они мне прекрасно известны, так же,как и всему остальному обществу. – Она подождала, пока это бестактное инеуместное замечание произведет свой губительный эффект, задев гордостьЭлизабет, после чего вопросила: – Что я хочу сейчас знать, так это можно лиожидать от вас повторения подобной истории в случае, если я соглашусь выполнитьпросьбу Александры.

Элизабет почувствовала, как в ней закипает возмущение, новсе-таки сумела сохранить внешнее спокойствие и не отвести взгляда, и, хотяголос ее немного дрожал, он оставался спокойным и ясным:

– Я не могу сдержать злые языки, ваша светлость. Если бы этобыло в моей власти, я не стала бы предметом того скандала два года назад.Однако я хочу поставить вас в известность, что не имею ни малейшего желаниябыть вновь представленной этому обществу. У меня до сих пор не зажили шрамы отпоследнего общения с высшим светом. – Вложив в слова «высший свет» как можнобольше презрения, Элизабет закрыла рот и приготовилась к словесномучетвертованию, так как вдовствующая герцогиня выслушала ее речь, грозно сдвинувсвои белесые брови. Однако через секунду светло-ореховые глаза засветилисьчем-то вроде одобрения и обратились к Александре. Коротко кивнув ей, герцогинясказала,

– Согласна с тобой, Александра. Она обладает достаточнойвыдержкой, чтобы пройти через это испытание. Забавно, не правда ли, –продолжила она, с улыбкой обращаясь к Элизабет, – что, с одной стороны, мы, такназываемое светское общество, гордимся своими хорошими манерами, а с другой –большинство из нас предпочитает любым другим развлечениям перемывание другдругу косточек?

Элизабет медленно опустилась на стул, с которого вскочиланесколько минут назад, а герцогиня устроилась на кушетке и задумчиво сощурилаглаза.

– На балу у Виллингтонов сегодня будет настоящеестолпотворение, – через минуту сказала она. – Возможно, нам это даже на руку –там соберется весь свет, а значит, потом будет меньше разговоров, так как всеувидят Элизабет собственными глазами.

– Ваша светлость, – начала взволнованная Элизабет, чувствуянеобходимость выразить герцогине свою признательность, – вы необычайно добры,что согласились на…

– Чепуха, – недовольно оборвала ее герцогиня. – Я редкобываю доброй. Приятной – временами… – добавила она, и Алекс опустила глаза, вкоторых заискрился смех, – даже любезной, когда того требуют обстоятельства, нодоброй я бы себя не назвала. Добрая – вообще невыразительное слово. Как теплыйчай. А теперь послушай моего совета, девочка, – она окинула взглядом бледноезаострившееся лицо Элизабет. – Поднимись к себе в комнату и хорошенько отдохни.У тебя утомленный вид, и это меня тревожит. А пока ты будешь отдыхать, – онаповернулась к Александре, – мы тут разработаем план действий.

На безапелляционное приказание герцогини Элизабетотреагировала так же, как реагировали на ее приказы все: после секундногозамешательства и побуждения возразить она сделала то, что ей было велено.

Алекс поспешно извинилась и пошла проводить Элизабет до еекомнаты. Когда они вошли в спальню, Алекс стиснула Элизабет в дружескихобъятиях.

– Прости меня за тот ужасный момент, она сказала, что хочетсама убедиться, хватит ли у тебя мужества, но я и представить себе не могла,что она сделает это таким способом. И тем не менее, радостно воскликнула Алекс,– я же говорила тебе, что ты ей ужасно понравишься, так и вышло!

Алекс удалилась, шурша розовыми юбками, а Элизабет вприступе внезапной слабости прислонилась к двери, спрашивая себя, как жегерцогиня должна обращаться с людьми, которые нравятся ей только немного.

Вдовствующая герцогиня ждала Алекс в гостиной, и на лице еебыло написано явное замешательство.

– Александра, – сразу же начала она, подливая себе чаю, –мне только сейчас пришло в голову, что есть одно обстоятельство, о котором ты,возможно, не знаешь…

Она умолкла, так как в дверях появился дворецкий.

– Простите, ваша светлость – обратился он к Александре, – номистер Бентнер очень просит вас выйти к нему. Он хочет вам что-то сказать.