Кертис-младший разулся и закутал босые ноги курткой.Кроссовки Кей пристроил сушиться у вновь разведённого костра.

– Отец нашёл эту планету первым, – с какой-то страннойгордостью сказал Артур. – Можешь считать его трусом, но за открытиекислородного мира класса «А» прощали и большие преступления.

– А он сообщил координаты колониальной службе?

Артур опустил глаза.

– Продолжай.

– Он провёл в корабле лишь одну ночь. Утром его… словночто-то позвало. Отец даже не взял оружия. Просто пришёл к реке, вот к этомусамому месту…

Кертис Ван Кертис, призванный во флот по новому законуИмперии, отменившему все прежние льготы, стоял на берегу. Он не знал, чтопривело его сюда. Надо было улетать – на Терре его ждала награда за открытиепригодного для заселения мира. Не стоило рисковать, прыгая по камням в поискахместного зверья.

Он перешёл реку вброд и направился к скале, ничем неотличавшейся от других, безжизненному гранитному обломку. Сейчас Кертис неиспытывал страха, ставшего спутником его жизни. Он мог бы порадоваться этому,если бы ещё испытывал эмоции.

Как двуногий автомат, Кертис Ван Кертис подошёл к камню. Имир вокруг исчез, превратился в слепящую тьму без времени и пространства. Дажетогда он не почувствовал страха. Он стал частью чего-то, столь огромного, передчем два килограмма нейронов в хрупком черепе значили меньше, чем пыль на ветру.Он был открыт настежь – и не вызвал ни одобрения, ни осуждения, ничего. Он былслишком мал.

И в то же время стал единственным стимулом для того, что егоокружало.

На мгновение он увидел себя чужим взглядом, взглядом,который шёл отовсюду. Человечек, достаточно сильный, чтобы придумать цели, идостаточно слабый, чтобы их иметь.

Кертис Ван Кертис ощутил взгляд Бога.

А потом мгла рассеялась, и он увидел Его.

– Отец не знает, – сказал Артур. – Может быть, там планета,а может быть, целый мир. Мир Бога… он не смог бы создать Вселенную, не будучией равен.

– Железная планета с заводами по зажиганию звёзд. – Кейпосмотрел через реку. Там было много скал, и среди них нельзя было увидетьДверь.

– Нет, конечно. Отец называл Его машиной лишь потому, что онбыл реален физически. Он не объяснил, но я сам увижу.

– Кертис не мог увидеть другого Бога. Ему нужна была почвапод ногами и что-то, что могло говорить, и что-то, умеющее смотреть. Он нашёлтолько своего Бога.

– Да. Ну и что, Кей? Пусть он видел только часть и толькоту, которую мог увидеть. И что с того? Чтобы увидеть всё, надо быть равным.

– Ты прав, – согласился Дач. Посмотрел на Томми, сидевшегорядом. Что увидел бы этот мальчик – сияние в бесформенном облаке, как нафресках в церкви Единой Воли, или человека, исполненного нечеловеческой силы?

А что увидел бы он?

– Отец говорит, что у него нет желаний, – продолжал Артур. –Тут твоя сказка права. Он создал мир – и больше не влиял на него. В этом простонет смысла для Бога. И когда отец прошёл Дверь, он стал той частью Вселенной,которая умеет желать. Бог предложил ему мир.

Было слишком много скуки в его словах, чтобы Кей сомневался.Артур Кертис вырос с этим знанием. Его отцу – ему самому – Бог подарилВселенную.

А он отказался от подарка?

– Я всё же не скажу, что этот мир – мир Кертиса, – заметилКей.

– Не этот. Этот мир создан и неизменен. Даже то, что ещё неслучилось, здесь предопределено. Бог открыл путь, отец называет его «ЛиниейГрёз». Это путь, который можно увидеть и по которому можно пройти. В конце путиотец получил бы новый мир, новую Вселенную – созданную для него. Вселенную егоГрёз.

– И он отказался?

– Он попросил время, чтобы подумать. Бесконечное время,чтобы осознать свои грёзы. И получил аТан. Теперь он решил получить и «ЛиниюГрёз».

Кей засмеялся. Откинулся на холодное каменное ложе, глядя всотворённое кем-то небо. В ста метрах от него, за священной Дверью, дремалфлегматик Бог, делающий подарки первым паломникам. На далёкой Терре Кертис ВанКертис ждал чертежи мечты.

– Бог сказал, что ему надо будет вернуться, – с лёгкойобидой продолжил Артур. – Он сказал, что отец должен будет прийти, – старше онстанет или моложе, не важно. И он пришёл. Я пришёл к Богу.

– Ты будешь мечтать за Кертиса? – спросил Кей. Его отпустилонапряжение – драма обернулась фарсом. Дача вполне устраивал Бог, не касающийсядел человеческих. Его не волновал тот мир мечты, который придумал для себяКертис Ван Кертис.

– Мечты у каждого свои. Отец выберет сам, а я – сам. – Артурпотянулся к огню, снимая кроссовки с вколоченных в землю колышков. – Подумай,что хочешь ты.

– В первую очередь я не хотел тебя убивать, – сказал Кей. –И рад, что этого не требуется.

– Я тоже, потому что ты не смог бы меня убить.

Артур опустил руку в огонь. Медленно загрёб пригоршню углей.Томми вскрикнул.

– Попробуй, получится то же самое, – сказал ему Артур,вынимая руку из огня. – Это Порог, где могут стоять лишь избранные. Здесь мыпод охраной. Отец это предполагал, хоть полной уверенности и не было.

Уголья тлели у него на ладони – багрово-чёрная, сочащаясясизым дымком горка. Кей ударил по руке, стряхивая угли, и отлетевшие искрыкольнули кожу.

Ладонь Артура осталась чистой, не тронутой жаром. Кожа дажене покраснела.

– Не переживай, Кей. В мире своей мечты ты можешь быть такимже неуязвимым. Это будет твой мир, отвечающий твоим желаниям. Хочешь, тамсожгут корабли Сакры на подходе к Шедару. Хочешь, там вообще не окажется чужих.

– Мне не дарована «Линия Грёз», – сказал Кей, не выпускаяруки мальчика. – Я пришёл слишком поздно.

– Но «Линия» отдана нам.

Только теперь Кей понял:

– Это будет как с аТаном?

– Да. Миры на прилавке. Заплати и иди. Настоящий мир, небред наркомана и не виртуальная реальность. Мир, где можно стать Императоромили рабом, бессмертным или бабочкой-однодневкой. То, чего ты хочешь. Никакихграниц.

– Теперь я понимаю Седмина, – сказал Кей, – аТан былэволюцией-плюс… лучшие оставались жить. «Линия Грёз» – эволюция с тремяминусами. Вначале уйдут самые талантливые, реализовавшие свои мечты. Потомслабые и нетерпеливые, уставшие бороться. Все, кто хоть чего-нибудь стоит иможет заплатить.

– Отец дарит людям свободу.