С Пьером она познакомилась на занятиях вхудожественной студии. Когда отец узнал об их встречах, разразился настоящийскандал! Да и репутация жениха оказалась подмоченной. Поговаривали, будто онпрофессиональный игрок, даже шулер. И денег у него не было никаких, ни сантима.

Но Луиза обвела отца вокруг пальца, правда, ейпомогла мама. Не буду вдаваться в подробности, они поженились тайно и уехали всвадебное путешествие.

И только после их отъезда мама сообщила отцу.Того чуть удар не хватил, но сделать он ничего не мог. Луиза – совершеннолетняяи вырвалась на свободу. А вместе с Луизой уплыли и ее денежки.

Отец отказывался даже знакомиться с Пьером, нопотом все же начал с ним здороваться сквозь зубы. Луиза все надеялась, чтоотношения наладятся и отец возьмет Пьера на работу. На Новый год они подарилиэту белую мебель. Конечно, хотели задобрить папу, но вышло наоборот. Послетакого подарка он Пьера иначе, чем "негодяй-транжира", не называл.Луиза очень страдает, она любит Пьера. Я поднялась с дивана:

– Все это, конечно, интересно, но к чемумне знать семейные тайны? Может, лучше сходить к психотерапевту?

У девушки от обиды задрожали губы, и онаполезла за носовым платком. Мне стало не по себе. Ну зачем обижать ребенка?Может, ей не с кем поговорить, подруг нет. Полная раскаяния, я обняла Селину:

– Ну, ладно, прости.

Та нервно зашмыгала носом:

– Мне очень нужен совет, но обратиться нек кому. А у вас такое доброе лицо, ну вот и…

– Говори, говори, может, и правда сумеюпомочь.

– Я пострадала от замужества Луизы большевсех. Меня стали отпускать из дома только в лицей; я ждала, когда, наконец, мнеисполнится 21 год, чтобы распоряжаться своим капиталом, но отец сообщил, чтоденьги вложены в ценные бумаги и продавать их он не собирается. Очень хотелосьподать в суд, но мама не вынесла бы позора. О своих обидах я могу говоритьбесконечно… Ну а потом вдруг все переменилось! В свое время мама с отцомдоговорились раз в году отдыхать раздельно. Мама обычно отправлялась вГерманию, а отец – в маленький, дешевый отель.

– На свою жену Франциск денег не жалел?

Селина замахала руками:

– Что вы! Просто у мамы есть собственныеденьги, ее обеспечила бабушка. Не понимаю, зачем она столько лет прожила спапой. Может, из-за того, что католичка! Ну да не в этом дело. Короче, отецпоехал в "3еленую хижину", мама в Баден-Баден. Но фокус состоял втом, что домой они всегда возвращались в один и тот же день. А тут мамаприехала, а отца нет и нет. К вечеру позвонили из полиции. Произошлаавтокатастрофа, а как следствие – амнезия.

Я слушала очень внимательно. Пролежав нескольконедель в больнице, Франциск Роуэн вернулся домой другим человеком. Амнезиястала проходить. Но он все время что-нибудь забывал. Стал курить другиесигареты, путал имена домочадцев. Чем дальше, тем чудней. Из скряги превратилсяв транжиру. Велел начать ремонт дома и заплатил вдвое дороже, чтобы его машинупочинили за неделю. Пригласил Пьера и Луизу к обеду и принялся ласково ихрасспрашивать о планах на будущее. После кофе преподнес подарок – назначилПьера заместителем директора в своей фирме, а Луизе презентовал редкостныесерьги. Предложил Селине выбирать университет по вкусу и оплатил обучение затри года вперед. Потом купил эгрет и кольцо для жены. И вообще, у них началсясумасшедший дом. Франциск каждый день что-нибудь покупал: чайный сервиз, коробкиконфет фунтов на восемь весом, сковородки, новый ТV. Дальше больше,торжественно привел нотариуса и огласил завещание. Деньги всем поровну, дажеПьер получил равную долю. В общем, после того как он треснулся лбом о баобабили что там росло у него на пути, его личность изменилась коренным образом. Апсихологи еще утверждают, что подобного не бывает.

– К тому же, – взволнованно трещалаСелина, – он велел нанять садовника, чтобы тот уничтожил овощи и посадил цветы,как у всех. Ни за что бы не поверила, если бы не услышала собственными ушами. Ипритом у них с мамой просто начался медовый месяц. Он без конца осыпал ееподарками, покупал ей дорогое белье и платья и называл "пусик".

Потом он решил посетить один из заводов наСевере и уехал, а через три дня сообщили, что он найден убитым на пляже вТунисе. Как вам это?

Я пожала плечами. Конечно, странновато, ноговорят, черепно-мозговая травма еще не то с людьми делает.

– И тогда я пришла к выводу, –замогильным голосом сказала Селина, – что это не мой папа.

Дверь тихонько открылась, и в щель просунуласьтреугольная морда Банди.

– Ой, собачка, – обрадовалась девушка, –иди сюда.

Следом за Банди влез Снап, за ними шла Софи сподносом.

– Ваш кофе, мадам.

– Спасибо, Софи. Селина, вам с молоком?

– Нет, нет, пью только черный.

С этими словами она взяла чашку и, отломивкусок булочки, угостила Банди. Обиженный Снап заскулил. Селина рассмеялась иотдала ротвейлеру остаток. Преданно глядя ей в глаза, собаки легли на ковер.

– Чашку с кофе лучше держать подальше отСнапа, – посоветовала я, – а то сразу вылакает. А почему ты решила, что это нетвой отец?

Селина отставила чашку.

– А что, мало рассказала? И потом, ещеэта странная родинка.

– Какая родинка?

– Отец всегда довольно коротко стригся. Аиз больницы приехал с длинными волосами. Говорил, что специально отпустил их,чтобы скрыть швы от операции. Но я все равно заметила около уха довольнокрупную родинку. А раньше ее не было. Мама объяснила, что у папы измениласьпигментация кожи и как результат – родинка. Я ей не поверила. И притом, онперестал мыться по вечерам. Раньше принимал душ по полтора часа, как шахтер, апотом вообще мыться перестал. Нет, это не мой отец. И вот теперь я думаю, акуда же делся папа, а?

Она замолчала. Повисшую тишину нарушало толькомерное чавканье – это Снап добрался до нашего кофе.

Когда в 5 утра вас будит телефонный звонок,это, как правило, звонит неприятность. Вчера мы до поздней ночи проговорили сСелиной, бедному ребенку и правда не с кем было поделиться своимиразмышлениями. Девушка долго плакала и спрашивала, не пойти ли ей со своимиподозрениями в полицию. Я позвонила своему другу комиссару Перье, которыйработал в департаменте полиции на набережной Орфевр. Но секретарь сообщила, чтоон в отпуске, и мы отложили поход в полицию на две недели.