Марку недавно исполнилось сорок два, и он был высоким,подтянутым, светловолосым и голубоглазым мужчиной. Он всегда считал себясчастливым человеком; во всяком случае, Марк был убежден, что в семейной жизниу него все в порядке. Они с Дженнет были женаты уже шестнадцать лет, и за всеэто время между ними не возникало никаких трений, никаких разногласий, кромесамых пустячных, каких не избегает, наверное, ни одна супружеская пара.Познакомились они в Йеле и сразу после окончания университета поженились.Вскоре Дженнет забеременела и в первую годовщину их свадьбы родила Джессику,которой сейчас было уже пятнадцать. Два года спустя на свет появился Джейсон.Первые шесть лет семейной жизни они провели в Нью-Йорке, но десять лет назадруководство крупной юридической фирмы, в которой Марк был адвокатом поналоговому праву, направило его на работу в свой новый филиал в Лос-Анджелесе.Чтобы освоиться на новом месте, им всем понадобилось какое-то время, но в концеконцов в Калифорнии им понравилось.

Дом в Беверли-Хиллз Марк купил еще до того, как Дженнет идети переехали из Нью-Йорка. Для них это было самое подходящее жилище:просторное, с большим садом и бассейном. И вот теперь дом перешел в чужие руки.Пара, которая купила его, ожидала тройню и хотела переселиться на новое местокак можно скорее, и Марк, в последний раз обходя пустые, словно осиротевшиекомнаты, не мог не думать о том, что их жизнь только начинается, в то время какего жизнь теперь кончена, хотя ему до сих пор не верилось в то, что с нимпроизошло.

Всего месяц назад Марк был счастливым человеком, довольнымсвоей жизнью. У него была красавица-жена, в которой он души не чаял, двоепрекрасных детей, любимая работа, чудный, уютный дом. Денежных проблем передними никогда не стояло — Марк хорошо зарабатывал, к тому же и он, и Дженнетбыли из довольно состоятельных семей. Никаких неприятностей с ними никогда неслучалось — насколько он мог припомнить, самым скверным, что омрачило ихбезмятежное существование, была автомобильная авария, когда пьяный мотоциклистпомял крыло новенького, только что купленного «Мерседеса», который он даже неуспел застраховать. Безоблачное счастье длилось полных шестнадцать лет, и вотмесяц назад все кончилось. Дженнет ушла; теперь его семья жила далеко от него,в Нью-Йорке, и Марка ожидала тревожащая его процедура развода.

Задумчиво коснувшись отставших обоев в коридоре, Маркзаглянул в пустую столовую и снова подумал о счастливых годах, которые онипровели вместе. С его точки зрения, их брак был настолько близок к идеалу,насколько это вообще возможно, и он не понимал, какой злой дух внезапновселился в Дженнет. Ведь и сама она признавала, что была счастлива с ним. Была…Что же с ней случилось?

— Я не знаю, что со мной… — чуть не плача, сказалаДженнет сразу после того, как объявила ему о своем уходе. — Может быть,мне просто было скучно… Мне иногда кажется, что я совершила ошибку, когда невернулась на работу после рождения Джейсона. Если бы я занималась делом, вместотого чтобы торчать дома, тогда, быть может, все было бы иначе…

Но это объяснение не удовлетворило Марка. Он все равно немог понять, почему Дженнет променяла его на другого мужчину. Когда она сказала,что любит врача из Нью-Йорка, он сразу подумал, чем врач лучше адвоката поналогам, — и не нашел ответа.

Как узнал Марк, все началось полтора года назад, когдатяжело заболела мать Дженнет. Сердечный приступ, опоясывающий лишай и в концеконцов инсульт… Семь месяцев, пока Дженнет ездила из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк иобратно, казались ему бесконечными. Между тем мать Дженнет переходила из одногомедицинского учреждения в другое, но состояние ее только ухудшалось. Вдовершение всего у отца Дженнет начало развиваться старческое слабоумие, и онтоже требовал заботы. В первый раз Дженнет провела в Нью-Йорке полтора месяца,и Марку пришлось взять на себя все заботы о детях. Но он не жаловался,во-первых, потому, что любил Джейсона и Джессику, а во-вторых, потому, чтоДженнет звонила ему из Нью-Йорка по три-четыре раза на дню. Конечно, тогда онничего не подозревал, да и любовь Дженнет вспыхнула не сразу.

Как она объяснила, сначала она пыталась сопротивлятьсячувству, которое вызвал в ее сердце Эдам Джойс, лечащий врач матери. Он былотличным парнем, сказала Дженнет, прекрасно относился к матери, был добр к нейи подбадривал обеих. Однажды вышло так, что они вместе поужинали; тогда-то всеи началось.

Дженнет была влюблена в Эдама уже год, и, как она самапризнавалась, для нее это было сущим мучением. Ее сердце буквально разрывалосьна части. Сначала Дженнет казалось, что это простое увлечение, которое быстропройдет, но оно не проходило. Она уверяла Марка, что несколько раз пыталасьпорвать с Эдамом, но ничего не выходило. С каждым часом, проведенным вместе,они все больше привязывались друг к другу. Это было как наваждение, от которогоневозможно избавиться. Один раз у Дженнет вырвалось, что Эдам действовал на неекак наркотик, но когда Марк предложил ей сходить вместе к психотерапевту или вспециальную семейную консультацию для супружеских пар, она отказалась. Тогда,месяц назад, она уже все решила, но ни слова не сказала Марку, щадя его.Дженнет только попросила отпустить ее в Нью-Йорк; по ее словам, она хотелапопробовать и посмотреть, что у них с Эдамом выйдет. Но для того чтобы ей ничтоне мешало, она хотела хотя бы на время быть свободной от брачных обязательств,и они договорились расстаться. Но как только Дженнет переехала в Нью-Йорк, онапотребовала развода. Она также просила его продать дом и отдать ей половинуденег, чтобы купить приличную квартиру в Нью-Йорке для себя и детей. И дляЭдама, мысленно закончил за нее Марк, хотя о нем не было сказано ни слова.

Размышляя обо всем этом, он незаметно для себя оказался в ихбывшей спальне и теперь стоял неподвижно, в упор глядя на то место, где стоялакогда-то их кровать, и не видя ничего. Еще никогда в жизни Марк не чувствовалсебя таким одиноким и потерянным. Все, во что он верил, на что надеялся и о чеммечтал, перестало существовать. И хуже всего было сознание того, что он ничемне заслужил подобного несчастья. Во всяком случае, как Марк ни старался, он немог припомнить за собой никакой вины. Быть может, он слишком много работал и неслишком часто водил Дженнет ужинать в ресторан, но им было хорошо и дома, ктому же она никогда не жаловалась, не упрекала его в том, что он уделяет еймало внимания.

День, когда Дженнет сказала, что уходит от него, стал дляМарка худшим в его жизни. Он знал, что будет помнить его еще очень долго, как идень, когда они сказали детям, что решили расстаться. Джейсон и Джессика былиуже достаточно взрослыми и желали знать, будут ли родители разводиться, и Маркчестно сказал, что не знает. Только сейчас он понял, что Дженнет уже тогда всерешила, все обдумала. Просто тогда она не хотела ничего говорить ни ему, нидетям.

Как и следовало ожидать, новость вызвала бурные слезы.

Неожиданным для Марка было то, что сначала Джессика, а заней и Джейсон обвинили во всем его. Для них происходящее было еще болеебессмысленным, чем для него. В свои пятнадцать и тринадцать дети просто немогли постичь, почему папа и мама хотят разойтись. Сам Марк понимал, почемуДженнет уходит от него; другое дело, заслуживал он этого или нет. Но дляДжессики и Джейсона это была тайна за семью печатями. Они ни разу не видели,чтобы их родители ссорились или хотя бы спорили, и они действительно жили вполном согласии. Даже когда им не удавалось договориться насчет того, какиеигрушки повесить на елку под Рождество, они сохраняли доброжелательный тон и никогдане повышали друг на друга голос. Дженнет не отличалась ни злопамятностью, ниповышенной раздражительностью, а Марк от природы был добрым, покладистымчеловеком, и жить с ним было легко и просто.