На взгляд Алекс, пример был не особенно удачным, но она понимала,что Джимми прав. Самой ей пришел на ум другой случай. Когда Джимми попал ваварию, Куп полностью самоустранился от всего, что было ему неприятно.

Точно так же он мог повести себя и с собственными детьми, аАлекс знала, что хотела бы иметь мужа, на которого могла бы опереться в самыхсложных ситуациях. От Купа ожидать этого — увы! — не приходилось.

— Не знаю, Джимми… — сказала она задумчиво. —Сейчас мне просто плохо — вот и все. Очень плохо…

Алекс чувствовала, что может говорить с ним откровенно, какс близким другом. Джимми и был ее другом, хотя из-за всего, что произошло, онинекоторое время не виделись.

Она была уверена — Джимми поймет ее правильно, поймет,посочувствует и, может быть, даже утешит. До сих пор единственным человеком,которому Алекс рассказала о случившемся, была Тайрин. Она хотя и сочувствовалаАлекс, но считала, что отец поступил правильно. И хотя Алекс понимала еедоводы, однако от этого разговора у нее остался неприятный осадок.

— Алекс, милая, я понимаю тебя, — сказалДжимми. — Ты страдаешь, тебе больно, тебе кажется, что твоя жизньразрушена… Но пройдет время, боль утихнет. Можешь мне верить — я испытал всеэто на собственной шкуре.

Действительно, в последнее время с Джимми произошли большиеперемены. Автомобильная авария и балансирование на грани жизни и смерти явилисьдля него своего рода катарсисом, после которого он как будто стал новымчеловеком. А может быть, дело было и в проснувшемся в нем интересе к жизни.

— Знаешь, Алекс, о чем я мечтаю все эти дни, лежа вэтом дурацком гипсе? — спросил Джимми. — Когда снимут гипс, яприглашу тебя в ресторан и в кино. Надеюсь, ты не откажешь несчастномуинвалиду?

— Боюсь, со мной тебе будет не очень весело. Я — плохаякомпания, — вздохнула Алекс.

— Честно говоря, я тоже. В последнее время мы с матерьюгрыземся чуть не каждый день. И как только она меня терпит!

— Я подозреваю — все дело в том, что она просто тебялюбит. — Они оба знали это.

На следующий день Джимми снова позвонил Алекс и соблегчением услышал, что ее голос звучит бодрее. Он позвонил ей и на следующийдень. Он звонил Алекс каждый день, пока ему не сняли гипс. Чтобы отпраздноватьэто событие, Джимми пригласил Алекс в ресторан. Валери подвезла сына кресторану и заехала позже, чтобы вернуться с ним домой. Она была рада видетьАлекс. Валери переживала за нее, как женщина она понимала, какой удар нанес КупАлекс, Но Валери была убеждена, что рано или поздно Алекс поймет — его поступокбыл вызван не жестокостью, не прихотью или капризом, а ответственностью Купа,хотя, может быть, и запоздалой.

И все же ей было жаль Алекс. Куп, с головой уйдя в съемкирекламных роликов, переносил разрыв, судя по всему, намного легче. К тому жеситуация с ребенком Шарлей окончательно лишила его привычного спокойствия.Что-то покажет сравнительный тест ДНК? Для полного счастья Купу не хваталотолько судебного иска по взысканию с него алиментов на младенца. Куп нервничали злился на Шарлей больше, чем когда бы то ни было.

— Клянусь тебе, Валери, — признался он материДжимми, — больше я ни с одной женщиной встречаться не буду.

Слишком дорого это обходится в конечном итоге. Еще ничего неизвестно, а я уже потерял, наверное, год жизни, если не больше.

Он буквально кипел, и Валери рассмеялась.

— Свежо предание, Куп… — сказала она. — Я,наверное, не поверила бы тебе, даже если бы ты был лет на двадцать старше илежал на смертном одре. Ведь ты встречался с женщинами всю жизнь и вряд лисможешь без них обойтись.

За последние недели они стали видеться чаще и даже перешлина «ты». Эти разговоры были для Купа своего рода отдушиной. Здравый смысл испокойствие Валери, трезвость ее оценок словно прибавляли Купу сил иуверенности. Куп заметил, что после этих разговоров он стал нервничать ипаниковать гораздо меньше.

— Наверное, ты права, — согласился он. — Увы,в большинстве случаев это были не те женщины, если ты понимаешь, что я хочусказать. Только к Алекс это не относится.

Она совершенно особенная, и если бы не моя затруднительнаяситуация, кто знает — быть может, все сложилось бы совершенно иначе. Ксожалению, о том, чья она дочь, мне стало известно в тот день, когда мыпознакомились, и это обстоятельство держало меня в напряжении все время, покамы встречались. Я совершенно запутался, Алекс была мне нужна и дорога, но я немог не думать и о мэдисоновских капиталах. Я комплексовал, меня не покидалочувство вины ; перед Алекс. Это мучило меня… Дальше ты знаешь.

Валери кивнула. Куп довольно долго пытался проверять,взвешивать свое решение, но ему никак не удавалось убедить себя в том, что онбыл прав на все сто процентов. Мысль о том, что существовал другой выход, но онего не нашел, не заметил, превратилась для него в навязчивый кошмар..

Лишь в последнее время Куп пришел к выводу, что поступилправильно. Как-то он признался Валери, что в качестве жены Алекс действительнобыла бы для него слишком молода.

— Я-то уверена, что ты сделал все правильно, —сказала Валери. — Но если бы ты все-таки женился на ней, я бы тебя поняла.Алекс — чудесная девушка, и она любила тебя.

— Я тоже любил ее и люблю, — ответил Куп. —Но вряд ли я бы все-таки женился на ней. Я никогда не хотел иметь детей, аАлекс ведь еще так молода… Мне казалось — я должен… нет, мне придется женитьсяна Алекс из-за денег. — Он усмехнулся. — То же самое, кстати,советовал мне и Эйб — мой бухгалтер. Но это могло кончиться большим скандалом,и хуже всего было бы в этой ситуации самой Алекс. И я боялся за нее — ведь еесемья никогда не одобрила бы этот брак.

— И что ты собираешься делать теперь? — спросила.Валери. — Ведь твои проблемы, они… никуда не исчезли.

— Надеюсь сняться в одном хорошем фильме, —ответил Куп задумчиво. — Или в нескольких дюжинах очень плохихреклам. — Он уже сообщил своему агенту, что готов взяться за роли,отличные от тех, которые играл всю жизнь. Куп решил — ничто не мешает емупредставить на экране пожилого героя или отца героя. Он больше не претендовална роль первого любовника, и агент был поражен, когда услышал это. Сам Куп тожепретерпел немалые муки, прежде чем решился сказать нечто подобное, но обратногопути у него не было. Да и агент, справившись с первоначальным шоком, заметнооживился и пообещал, что постарается в самое ближайшее время прислать емунесколько сценариев.

«Только это должна быть очень хорошая, значительная роль, —предупредил Куп агента. — Правда, я пока не собираюсь умирать, но ктознает… Не исключено, что это будет мой последний фильм, и я хочу, чтобы онвошел в историю Голливуда».

К первому июля Куп почти пришел в норму. Алекс, казалось,тоже немного успокоилась. Валери несколько раз привозила Джимми в больницу,чтобы он мог повидаться с ней, а в одно из воскресений, когда Куп был насъемках, Алекс сама приехала в «Версаль», и они все вместе поужинали с Тайрин иМарком. Джессика и Джейсон должны были вернуться в Лос-Анджелес только послеЧетвертого июля. В конце концов они все же согласились присутствовать насвадьбе матери, хотя и продолжали винить во всем Эдама.