— Вы совершенно правы, мосье Пуаро, — произнес членпарламента, — мы, англичане, не выставляем на обозрение свои чувства.Сдержанность во что бы то ни стало — вот наш девиз.

Он поклонился и вышел из комнаты.

— Надутый болван! — со злостью сказал Джепп. — Плендерлибыла совершенно права. Но красив и может понравиться женщине без чувства юмора.Ну, а сигарета?

Пуаро протянул ее, покачав головой.

— Египетская, дорогой сорт.

— Не то! А жаль. Такое жиденькое алиби я редко встречал.Собственно говоря, никакое это не алиби… Знаете, Пуаро, вот если было бынаоборот! Если бы она шантажировала его.., великолепный объект для шантажа.Будет платить сколько угодно и не пикнет, лишь бы избежать скандала.

— Друг мой, конечно, гораздо приятнее предаваться подобнымфантазиям, но пока давайте обойдемся без этого.

— Верно. А вот без Юстеса мы не обойдемся. Я кое-что пронего выяснил. Грязная личность. Вне всяких сомнений.

— Да, кстати! Вы последовали моему совету относительно миссПлендерли?

— Угу. Погодите минутку. Я сейчас позвоню и выясню, чтоновенького.

Он взял телефонную трубку, коротко переговорил, положилтрубку на место и посмотрел на Пуаро.

— Бесчувственная дрянь. Отправилась играть в гольф. Самоевремя, когда накануне убили твою подругу.

Пуаро вскрикнул.

— Что еще? — спросил Джепп.

Но Пуаро только бессвязно бормотал.

— Так.., конечно же.., само собой разумеется… Какой же яидиот! Это просто бросается в глаза!

Джепп бесцеремонно перебил его:

— Хватит бормотать себе под нос! Едем брать за горло Юстеса!— И с изумлением уставился на расплывшееся в счастливой улыбке лицо Пуаро.

— Разумеется, непременно возьмем его за горло! Потому что яуже знаю все, решительно все!

Майор Юстес принял их с непринужденной любезностью светскогочеловека.

Квартира у него была маленькая, всего лишь pied a terre[15],как он поторопился объяснить. Он спросил, что они будут пить, а когда ониотказались, достал портсигар. Джепп с Пуаро взяли по сигарете и обменялисьбыстрым взглядом.

— Как вижу, вы предпочитаете турецкие, — заметил Джепп,вертя сигарету в пальцах.

— Да. А вы «Гвоздики»? Где-то у меня есть пачка.

— Нет, нет, эта мне в самый раз. — Он наклонился вперед исказал совсем другим тоном:

— Возможно, майор Юстес, вы догадываетесь, почему я здесь.

Майор покачал головой. Держался он с небрежным спокойствием.Высокий рост, грубовато-красивое лицо, которое портили небольшие припухшиехитрые глаза, плохо сочетавшиеся с его напускным добродушием. Он сказал:

— Нет. Просто представить себе не могу, что привело ко мнетакую важную персону, как старший инспектор Скотленд-Ярда. Что-нибудь с моимавтомобилем?

— Нет. Ваш автомобиль здесь ни при чем. Если не ошибаюсь,майор Юстес, вы были знакомы с миссис Барбарой Аллен?

Майор откинулся на спинку кресла, выпустил клуб дыма исказал так, словно сразу все понял:

— Ах, вот что! И как я сразу не сообразил? Очень-оченьпечально.

— Так вы знаете?

— Прочел во вчерашней вечерней газете. Весьма прискорбно.

— Если не ошибаюсь, вы знавали миссис Аллен в Индии?

— Да, это было несколько лет назад.

— Ее мужа вы тоже знали?

Наступила пауза, совсем крохотная, свиные глазки скользнулибыстрым взглядом по лицам его собеседников, и он ответил:

— Нет. С Алленом мне встречаться не доводилось.

— Но вы что-нибудь о нем слышали?

— Да. Что он был порядочный негодяй. Но это же простосплетни!

— А миссис Аллен вам ничего о нем не говорила?

— Она вообще о нем не упоминала.

— Вы были с ней в близких отношениях?

Майор Юстес пожал плечами.

— Мы были старинными друзьями, понимаете? Но виделисьдовольно редко.

— Но ведь в последний вечер ее жизни, пятого ноября, вы еевидели?

— Собственно говоря, да.

— Насколько я понял, вы заезжали к ней? Майор Юстес кивнул,и в голосе его появилась мягкая грусть.

— Да. Она просила меня навести справки об акциях, которыесобиралась купить. Конечно, я понимаю, что вас интересует. Ее душевноесостояние и прочее. Но мне трудно ответить. Держалась она как обычно, хотятеперь, задним числом, я вспоминаю, что была в ней какая-то нервозность.

— Но она ничем не выдала своего намерения?

— Абсолютно ничем. Более того: уходя, я сказал, что на дняхпозвоню ей и мы сходим куда-нибудь поразвлечься.

— Сказали, что позвоните ей? Это были ваши последние слова?

— Да.

— Странно. У меня есть сведения, что вы сказали совершеннодругое.

Юстес переменился в лице.

— Ну, естественно, точных моих слов я не помню.

— По моим сведениям, вы сказали: «Ну, так подумайте исообщите мне!»

— Дайте вспомнить… Пожалуй, вы правы. Но слова все-таки несовсем те. По-моему, я просил, чтобы она сообщила мне, когда будет свободна.

— Но это совсем другое, верно? — заметил Джепп. Майор Юстеснеопределенно пожал плечами.

— Дорогой мой, нельзя же требовать, чтобы человек слово вслово помнил все, что он когда-либо говорил!

— А что ответила миссис Аллен?

— Сказала, что позвонит мне. Насколько помню.

— А вы на это ответили: «Ну, хорошо. До свидания!»

— Возможно. Что-то в этом духе.

Джепп сказал спокойно:

— По вашим словам, миссис Аллен спрашивала у вас совета опокупке акций. Может быть, она дала вам двести фунтов, чтобы вы ей их купили?

Лицо Юстеса побагровело. Подавшись вперед, он буркнул: