— О чем это вы?

— Дала она вам их или не дала?

— Это мое дело, господин старший инспектор.

Джепп сказал, не меняя тона:

— Миссис Аллен взяла в своем банке двести фунтов наличными.Часть — пятифунтовыми купюрами. Их номера установить нетрудно.

— Ну и дала, так что?

— Деньги эти были вам даны для покупки акций.., или какшантажисту, майор Юстес?

— Возмутительная чушь! Что вы еще сочините?

Джепп произнес строго официальным голосом:

— Майор Юстес, я вынужден просить вас поехать со мной вСкотленд-Ярд для дачи показаний. Разумеется, я вас не принуждаю, а если хотите,то можете пригласить своего адвоката.

— Адвоката? На черта мне сдался адвокат! Собственно, в чемвы меня обвиняете?

— Я расследую обстоятельства смерти миссис Аллен.

— Боже мой! Неужели вы думаете… Так это же чушь! Послушайте,дело было так. Я приехал к Барбаре, как мы договорились.

— В котором часу?

— Около половины десятого. Мы сидели, разговаривали…

— И курили?

— Да, и курили. Это что — преступление? — воинственноосведомился майор.

— Где вы разговаривали?

— В гостиной. Как войдешь, слева от двери. Мы разговаривалипо-дружески, как я вам уже сказал. Около половины одиннадцатого я попрощался. Увходной двери задержался — мы обменялись последними словами…

— Последними словами… — пробормотал Пуаро. — Вот именно.

— А вы кто такой, хотел бы я знать? — окрысился на него Юстес.— Какой-то нахал иностранец! Вы-то чего лезете?

— Я Эркюль Пуаро, — последовал исполненный достоинстваответ.

— Да будь вы хоть статуя Ахиллеса[16]! Как я уже говорил, мыпростились с Барбарой дружески, и я поехал прямо в Дальневосточный клуб. Вошелтуда без двадцати пяти одиннадцать и поднялся прямо в карточный зал. Играл тамв бридж до половины второго. Вот и разжуйте это хорошенько!

— Я никогда не глотаю целыми кусками, — ответил Пуаро. —Алиби у вас прелестное.

— Да уж железное! Вы удовлетворены, сэр? — Он повернулся кДжеппу.

— Вы оставались в гостиной все время?

— Да.

— В будуар миссис Аллен не поднимались?

— Нет, говорят же вам! Мы никуда из гостиной не уходили!

Джепп почти минуту внимательно смотрел на него, а потомспросил:

— Сколько у вас комплектов запонок?

— Запонок? Запонок? Они-то тут при чем?

— Естественно, у вас есть право не отвечать на этот вопрос.

— Не отвечать? Нет, почему же, я отвечу! Мне скрыватьнечего. И я потребую извинений. Вот эти… — Он протянул руки.

Джепп кивнул, увидев золотые с платиной запонки.

— И вот эти!

Он встал, открыл ящик, достал футляр и грубо ткнул егоДжеппу почти в лицо.

— Красивые! — заметил старший инспектор. — Но однаповреждена, как вижу. Эмаль отвалилась.

— Ну и что?

— Полагаю, вы не помните, когда именно это произошло?

— Дня два назад, не раньше.

— Вас очень удивит, если выяснилось, что это случилось,когда вы были в гостях у миссис Аллен?

— С какой стати? Я ведь не отрицаю, что был там.

Майор говорил высокомерно, он все еще крепился, все ещеразыгрывал человека, возмущенного несправедливыми обвинениями, но руки у негодрожали.

Джепп наклонился к нему и ответил, отчеканивая каждое слово:

— Да, но эмаль нашли не в гостиной. Ее нашли наверху, вспальне миссис Аллен — в той комнате, где ее убили и где кто-то курил такие жесигареты, которые курите вы!

Выстрел попал в цель. Юстес бессильно обмяк в кресле. Егоглазки заметались из стороны в сторону. Внезапное преображение воинственногонахала в жалкого труса было не слишком приятным зрелищем.

— У вас нет против меня никаких улик! — Его голос почтиперешел в скулящий визг. — Шьете мне… Ничего у вас не выйдет. У меня естьалиби… После, в тот вечер, я даже близко от этого дома не был!

Заговорил Пуаро:

— Да, после! А зачем вам было туда возвращаться? Ведь миссисАллен, возможно, была уже мертва, когда вы ушли.

— Как же так? Это же невозможно! Она стояла прямо за дверью…Она говорила со мной… Кто-нибудь наверняка слышал.., видел ее.

— Да, — негромко сказал Пуаро, — двое-трое слышали, как выобращались к ней.., и умолкали, делая вид, будто она вам отвечает, и громко сней попрощались. Старый фокус! У свидетелей могло сложиться впечатление, будтоона стояла там, но своими глазами они ее не видели — никто из них не сумелответить, была ли она в вечернем платье или хотя бы, какого цвета было оно…

— Господи! Это не правда.., не правда!

Он весь трясся, полностью потеряв власть над собой. Джеппбрезгливо посмотрел на него и сказал резко:

— Я должен, сэр, попросить вас поехать со мной!

— Вы меня арестуете?

— Скажем, задерживаю до выяснения обстоятельств.

Наступившую тишину прервал судорожный всхлипывающий вздох.Недавно столь еще воинственно-высокомерный майор пробормотал:

— Ну, все…

Эркюль Пуаро потирал ладони, довольно улыбаясь. Его, видимо,все это очень радовало.

— Как он сразу задрал лапки кверху! — с профессиональнымудовлетворением сказал Джепп через несколько часов.

— Понял, что запираться нет смысла, — рассеянно ответилЭркюль Пуаро.

Они ехали в автомобиле по Бромптон-роуд.

— У нас на него материала хоть отбавляй, — продолжал Джепп.— Две-три фамилии, которыми он пользовался в разных случаях, сомнительныемахинации с чеками, и прелестное дельце, когда он поселился в «Ритце»,назвавшись полковником де Батом, обмишурил десяток торговцев на Пикадилли иисчез. Мы задержали его по этому обвинению, пока не разберемся окончательно субийством. Но почему мы вдруг мчимся за город, старина?