Однако, если это самоуправство ещё можно было как-тосохранить в тайне, то акция, которую титулярный советник намеревалсяпредпринять далее, должна была неминуемо привести к громкому скандалу.

Странно, но Эраста Петровича сейчас это совершенно неволновало.

Покачиваясь на мягких подушках наёмного фиакра, самоголучшего, какой только нашёлся в каретном сарае фирмы «Арчибальд Гриффин»(«Отличные Лошади, а также Удобнейшие Экипажи на все случаи жизни с почасовойоплатой»), Фандорин был очень доволен собой. Идея, заставившая его покинутьколлег в разгар важнейшего совещания, пленила титулярного советника своейпростотой и несомненной исполнимостью.

Забрать О-Юми у злодея, да и дело с концом. Не слушать её,не дать опомниться. Просто посадить в карету и увезти.

Это будет честно и мужественно, по-русски.

С самого начала следовало это сделать, даже когда Булкоксещё не угодил в злодеи. Какое отношение к любви имеют политические заговоры?Никакого. Наверняка О-Юми ждала от любимого именно такого поступка. А онраскис, утратил волю, погряз в унынии и жалости к себе.

По-хорошему, надо было одеться торжественным образом – фрак,цилиндр, крахмальная рубашка, как того требовала важность события, но нехотелось терять ни единой минуты.

Карета пронеслась по булыжным мостовым Блаффа, лихоостановилась у владения номер 129. Кучер, сняв шляпу, распахнул дверцу, ивице-консул медленно сошёл на землю. Пригладил волосы, подкрутил щёточкой усы,несколько поникшие от ночных приключений, оправил сюртук.

Ну, с Богом!

Войдя в калитку, поневоле остановился – вспомнил обулкоксовых псах. Но свирепых церберов видно не было. Вероятно, днём их сажалина цепь.

Твёрдым шагом Фандорин пересёк лужайку. Что О-Юми? Верно,ещё спит, она ведь ложится после восхода…

Дотронуться до бронзового звонка не успел, дверьраспахнулась сама собой. На пороге стоял важный лакей в ливрее. Титулярныйсоветник протянул визитную карточку с двуглавым орлом:

Consulat de l'Empire de la Russie

Eraste Petrovitch Fandorine

Vice-consul, Conseiller Titulaire

Yokohama, Bund, 6

Лишь накануне Сирота вручил ему целую стопку таких –свежеотпечатанных, ещё пахнущих типографией.

– Мне нужно видеть достопочтенного Булкокса, посрочному делу.

Отлично знал, что Булкокс сейчас никак не может быть дома.Безусловно, ему уже сообщили о таинственном «самоубийстве» сообщника, иангличанин, конечно же, кинулся в Токио.

Эраст Петрович и следующую фразу приготовил: «Ах, его нет?Тогда прошу доложить о моем приходе мисс О-Юми. Спит? Придётся разбудить, делоне терпит отлагательства».

Но Фандорина ждал сюрприз. Привратник как ни в чем не бывалопоклонился, пригласил войти и исчез за дверью, что вела из прихожейналево, – по прежнему, неофициальному визиту вице-консул знал, что тамрасположен кабинет.

Не успел Эраст Петрович сообразить, что сие может означать,а из кабинета уж появился достопочтенный, собственной персоной. В домашнейкуртке, в мягких туфлях, то есть самого безмятежного вида.

– Чему обязан, мистер… Фэндорайн? – спросил он,глянув на карточку. – Ах да, мы ведь, кажется, знакомы.

Что за наваждение! Уже полдень, а труп Суги не обнаружен?Невозможно!

Обнаружен, но Булкокс, главный советник правительства, обэтом не извещён? Исключается!

Извещён, но не переполошился? Абсурд!

И тем не менее факт оставался фактом: Булкокс предпочёлостаться дома. Но почему?

Эраст Петрович скосил глаза в приоткрытую дверь кабинета иувидел, что в камине пылает огонь. Так вот в чем дело! Сжигает компрометирующиебумаги! Стало быть, ещё как переполошился! Умный все-таки человек. И дальновидный.Почуял опасность!

– Что вы молчите? – досадливо поморщившись,спросил британец. – Что вам угодно?

Фандорин отодвинул достопочтенного в сторону и вошёл вкабинет.

Но никаких бумаг возле камина не было, лишь горка сухихветок.

– Да что, черт подери, это значит?! – последовалза ним Булкокс.

Эраст Петрович неучтиво ответил вопросом на вопрос:

– Что это вы камин растопили? Нынче лето.

– Я каждое утро его протапливаю тамарисковыми ветками.Дом новый, сыроват. И запах дыма мне нравится… Послушайте, сэр, вы оченьстранно себя ведёте! Мы едва знакомы! Немедленно объясните, что происходит! Скакой целью вы явились?

Терять теперь было решительно нечего, и Фандорин ухнул, какв омут головой:

– Чтобы забрать у вас даму, которую вы удерживаетездесь насильно!

Булкокс только рот раскрыл и захлопал ресницами, такими жерыжими, как и шевелюра.

А титулярный советник, который, по французскому выражению,уже a jete son bonnet par-dessus le moulin [30], развивалатаку, которая, как известно, является лучшим видом обороны при плохой позиции:

– Запугивать женщину – подлость и недостойноджентльмена! Впрочем, какой вы джентльмен! Прочь с дороги, я иду к ней!

Хотел пройти мимо, но Булкокс преградил путь, схватилвице-консула за лацканы.

– Убью, как бешеную собаку, – прошипел британец, иу самого глаза стали бешеные.

Эраст Петрович ответил не менее хищным шипением:

– Убьёте? Сами? Ой, вряд ли. Смелости не хватит. Скорее«крадущихся» подошлёте.

Пихнул соперника своими замечательно натренированными руками– да так, что достопочтенный отлетел в сторону и опрокинул стул.

На грохот из двери высунулся лакей, его вытянутая английскаяфизиономия сделалась ещё длинней.

– Какие крадущиеся?! – ошеломлённо вскричалбританец. – Да вы буйнопомешанный! Я заявлю ноту вашему правительству!

– Валяйте! – буркнул Фандорин по-русски.

Хотел взбежать вверх по лестнице, но Булкокс ринулсявдогонку. Ухватил русского за фалду, стянул вниз.

Вице-консул развернулся и увидел, что главныйправительственный советник встал в стойку для бокса.

Ну, бокс это не дзюдзюцу, тут Эрасту Петровичу тушеваться неприходилось.

Он тоже изготовился: левый кулак вперёд, правым прикрытьчелюсть.

Первая схватка закончилась с ничейным результатом – всенанесённые удары были парированы.