Он перевел дух, собрал всю волю в кулак и, запретив себесмотреть Вартану в лицо, выскочил, словно чертик на пружине, и спустил курок.После странного, бесшумного боя, который вели между собой противники,вооруженные автоматами с глушителями и плевательными трубками, очередь«калашникова», казалось, сотрясла своды станции.

Хотя Артем был уверен, что промахнуться с такого расстоянияневозможно, случилось то, чего он боялся больше всего: непостижимым образом этосоздание угадало его движение, и как только голова Артема появилась над щитами,взгляд угодил в ловушку его мертвых глаз. Он успел нажать на спусковой крючок,но невидимая рука плавно отвела ствол в сторону. Почти вся очередь ушла мимо, итолько одна пуля впилась существу в плечо. Оно издал режущий ухо гортанный звуки неуловимым движением растворилось во тьме.

Есть несколько секунд, подумал Артем. Всего несколькосекунд. Когда отряд Мельника прорывался на Парк Победы, на его стороне былэлемент неожиданности. Но теперь, когда дикари организовали оборону и выставилисвоих нелюдей, шанса преодолеть созданный ими заслон, кажется, не было.Единственным выходом оставалось бегство другим путем. В голове промелькнуло,как тюремщик обмолвился о том, что со станции в неизвестном направлении уходилитуннели, которых не было на карте метро. — Здесь другие туннели есть? — спросилон у Олега. — Там еще одна станция, за переходом, такая же как эта, как будтоотражение в зеркале, — мальчик махнул рукой. — Мы там играли. Там еще туннели,как здесь, но нам сказали, туда ходить нельзя. — Отступаем! К переходу! —стараясь занизить голос и подделать его под командный бас Мельника, заоралАртем. — Какого черта?! — недовольно прорычал сталкер.

Он, кажется, приходил в себя. Артем схватил его за плечо. —Скорее, у них там какая-то тварь, которая гипнотизирует, — затараторил он. —Нам этот заслон не прорвать! Там другой выход есть, за переходом! — Верно, онаже двойная, эта станция… Отходим! — принял решение сталкер. — Держитебаррикаду! Назад! Шагом, шагом!

Бойцы медленно, словно нехотя, зашевелились. Подстегивая ихновыми приказами, Мельник сумел заставить отряд перестроиться и начатьотступление прежде, чем из темноты в них полетели новые иглы. Когда они ступилина ступени перехода на вторую половину станции, один из членов отряда, шедшийпоследним, вскрикнул и схватился за голень. Он еще переступал деревенеющиминогами несколько секунд, Артем видел это в отсветах фонаря. Но потом все телораненого свела чудовищная судорога, его перекрутило, словно отжатую послестирки тряпку, и он упал на землю. Отряд остановился. Под прикрытием щитов двоесвободных бойцов бросились поднимать своего товарища с земли, но все былокончено. Его тело прямо на глазах посинело, а на губах выступила пена. Артемуже знал, что это означает, как знал это, похоже, и Мельник. — Возьми его щит,шлем и автомат! Быстро! — приказал он Артему. — Отходим, отходим! — закричал оностальным.

Титановый шлем был перепачкан пеной агонии, и снимать егопришлось бы через голову мертвого. Артем так не смог заставить себя этосделать. Ограничившись автоматом и щитом, он дал круговую очередь, надеясьотпугнуть канувших в темноту убийц, занял свое место в хвосте построения,укрылся щитом и двинулся вслед за остальными.

Теперь они почти бежали. Потом кто-то бросил далеко впереддымовую шашку, и, воспользовавшись неразберихой, отряд начал спускаться напути. Удивленно вскрикнул и упал на землю еще один боец. Носилки с раненымАнтоном теперь нести теперь пришлось только троим. Показываться из-за щитаАртем так и не решился и несколько раз стрелял назад наугад. Потом произошлочто-то странное: в них больше не летели иглы, хотя, судя по шелесту шагов иголосов вокруг, преследование не прекратилось. Набравшись храбрости, Артемвыглянул наружу.

Отряд находился в десятке метров от входа в туннель. Первыебойцы уже шагнули внутрь, двое, развернувшись, обшаривали лучами подступы иприкрывали остальных. Но потребности в прикрытии не было: дикари, кажется, несобирались следовать за ними в туннели. Столпившись полукругом, опустивплевательные трубки и прикрываясь руками от слепящего света фонарей, они молчачего-то ждали. — Враги Великого червя, слушайте!

Из толпы выступил вперед тот самый бородатый вождь, которыйотдавал распоряжения во время допроса. — Враги идут в священные ходы Великогочервя. Добрые люди не идут за вами. Сегодня туда идти запрет. Большаяопасность. Смерть, проклятие. Пусть враги отдают старого жреца и уходят. — Неотпускать, не слушать их, — немедленно распорядился Мельник. — Отходим.

Они осторожно продолжили движение. Артем и еще несколькобойцов, которые шли последними, отступали, пятясь назад и не спуская остающуюсяпозади станцию с прицела. Сначала за ними действительно никто не шел. Состанции доносились голоса: кто-то спорил, сперва негромко, потом — перейдя накрик. — Дрон не может! Дрон должен идти! За учителем! — Запрет идти! Стоять!Стоять!

Черная фигура метнулась из темноты в лучи фонарей с такойскоростью, что попасть по ней было совершенно невозможно. Вслед за ней вдалекепоказались и другие. Не успевая поймать в прицел первого дикаря, один из бойцовшвырнул что-то вперед. — Ложись! Граната!

Артем кинулся на шпалы лицом вниз, прикрывая руками голову,и раскрыл рот, как его учил отчим. Невообразимый грохот и оглушительная силавзрывной волны ударили по ушам, прижали его к земле. Еще несколько минут онлежал, открывая и закрывая глаза, пытаясь прийти в себя. В голове звенело,перед глазами кружились цветные пятна. Первым звуком, который дошел до егосознания, были неуклюжие, бесконечно повторяющиеся слова: — Нет, нет, нестреляй, не стреляй, не стреляй, у Дрона нет оружия, не стреляй!

Он оторвал голову и осмотрелся. В перекрестье лучей, высокоподняв руки, стоял тот самый дикарь, что охранял их, пока они сидели в обезьяннике.Двое бойцов держали его на прицеле, ожидая приказов, остальные поднимались сземли и отряхивались. В воздухе висела тяжелая каменная пыль, со стороныстанции полз едкий дым. — Что, рухнуло? — спросил кто-то. — От одной гранаты…На соплях все метро держится… — Ну, зато уже не сунутся. Пока завал разберут… —Этого связать и с собой. Уходим, времени нет, неизвестно, когда они тамопомнятся, — отдал приказ подошедший Мельник.

Привал они сделали только через час. За это время туннельнесколько раз раздваивался, и сталкер, шагавший впереди, делал выбор междуответвлениями. В одном месте в стенах виднелись огромные чугунные петли,когда-то, наверное, несшие на себе мощные ставни. Рядом с ними валялись обломкигермозатвора. Кроме этого, ничего интересного не попадалось: туннель былсовершенно пуст, черен и безжизнен.

Шли медленно: у пленного старика заплетались ноги инесколько раз он, споткнувшись, падал на землю. Дрон шагал нехотя и все времябормотал себе под нос что-то про запрет и проклятия, пока ему тоже не заткнуликляпом рот.