– Что бы мне хотелось увидеть, – сказала Элизабет,поднимаясь на крыльцо их дома и вдыхая запах пекущегося хлеба, – так этогазету!

– Ваш муж особенно предупреждал о газетах, – сказал мистерХоган.

– Вряд ли я смогу найти здесь газету, – устало ответилаЭлизабет, отвечая рассеянной улыбкой на приветствие одного из близнецов, которыйподбежал к ней и обвил руками ее колени. – Хотя мне трудно поверить, чтогде-нибудь в Англии есть место, куда хотя бы изредка не доходит пресса.

– Да вам и не захочется читать всю эту чепуху. Вечно одно ито же – убийства, тяжкие телесные повреждения, политика, танцы.

Когда Элизабет изолированно жила в Хэвенхёрсте, онадействительно редко читала газеты, потому что они заставляли ее остреепочувствовать свою отторгнутость от светской жизни. Однако сейчас ей хотелосьзнать, пишут ли что – нибудь об ее исчезновении и какие выводы из него делают.Она допускала, что

Хоганы могут и не уметь читать, это само по себе не былонеобычным, но ей казалось весьма странным, что он не может назвать никого изместных, у кого могла бы найтись хотя бы старая газета.

– Мне действительно очень нужна газета! – сказала Элизабет сбольшей страстностью, чем хотела, и малыш отпустил ее ноги. – Могу я вамчем-нибудь помочь, миссис Хоган? – спросила она, чтобы стереть впечатление отсвоего восклицания по поводу газеты. Миссис Хоган находилась на седьмом месяцебеременности, но была неизменно при деле и неизменно весела.

– Нисколечко, миссис Роберте. Вы лучше садитесь за стол иотдохните, как следует, а я принесу вам чашечку чайку.

– Мне нужна газета, а не чай, – пробормотала про себяЭлизабет.

– Тимми! – шикнула на сына миссис Хоган. – Убери это отсюдасию же минуту, слышишь! Тимми, – предупредила она, но жизнерадостный мальчишкапо обыкновению не обратил на ее грозный тон никакого внимания. Он подергалЭлизабет за юбку, но его отец вдруг налетел на него, как ястреб, и вырвал изего ручонок что-то большое и легкое.

– Это для леди! – закричал малыш, забираясь к ней на колени.– Я принес это для леди!

От удивления Элизабет чуть не уронила ребенка на пол.

– Это газета! – вскричала она, метнув обвиняющий взгляд! намистера

Хогана, потом на миссис Хоган. Супруги не привыкли лгать, иих загорелые щеки покрылись румянцем стыда. – Мистер Хоган, пожалуйста, дайтемне ее посмотреть.

– Вы очень разволновались, как и говорил ваш муж. Он сказал,что вы можете разнервничаться, если увидите газету.

– Я разнервничалась из-за того, что вы не даете мне еепосмотреть, – как можно вежливее и терпеливее сказала Элизабет.

– Она старая, – противился мистер Хоган. – Ей больше Трехнедель.

Как ни странно, но эта дурацкая ссора из-за какой-тонесчастной газеты впервые за прошедшие недели пробудила у Элизабет настоящиечувства. Отказ дать ей газету неожиданно рассердил ее, однако, когда онавспомнила предшествующие этому уговоры отдохнуть и не волноваться, ей сталонемного не по себе.

– Я нисколько не разволновалась, – с натянутой улыбкойсказала Элизабет, обращаясь к миссис Хоган, за которой в этом доме оставалосьрешающее слово. –

Мне просто хотелось почитать о модах в этом сезоне.

– В этом сезоне носят голубое, – ответила миссис Хоган,улыбаясь ей и покачиванием головы давая мужу понять, чтобы тот не давалЭлизабет газету. –

Так что теперь вы знаете. Ведь правда, голубой – красивыйцвет?

– Так вы умеете читать? – сказала Элизабет, с трудомудерживаясь от желания вырвать газету у мистера Хогана, хотя в случае неудачныхпереговоров была решительно настроена пойти даже на это.

– Мама умеет читать, – подтвердил один из близнецов,улыбаясь ей.

– Мистер и миссис Хоган, – спокойным ясным голосом сказалаЭлизабет, – я могу чересчур разнервничаться, если вы не дадите мне посмотретьгазету. И кстати, в крайнем случае я пойду по домам, и у кого-нибудь да найдугазету или найду человека" который читал ее и сможет мне рассказать, что вней написано.

Она говорила сухим тоном, каким выговаривает мать детям,которые своими шалостями действуют ей на нервы, и на миссис Хоган этоподействовало.

– Вряд ли это что-нибудь даст вам, – сказала она. –Насколько я знаю, в деревне есть только одна газета, и в этот раз моя очередьее читать. Мистеру

Уиллису дал ее на прошлой неделе капитан проходившего судна.

– Так я могу ее взять? – настаивала Элизабет, рука ее ужепотянулась, чтобы схватить газету, но она подавила этот порыв, представив себекартину – мистер Хоган держит газету в высоко поднятом кулаке, а она бегаетвокруг него, пытаясь ее достать.

– В общем-то я тоже люблю читать про моду и всякое такое,поэтому мне непонятно, как это может вам повредить. Но ваш муж очень настаивална том, что вам не следует…

– Мой муж, – со значением сказала Элизабет, – мне неуказчик.

– Мне это напоминает тебя, Роза, – усмехнулся мистер Хоган.– Ты также встаешь на дыбы, когда я пытаюсь тебе указывать.

– Дай ей газету, Джон, – устав от этого спора, улыбнуласьРоза.

– Полагаю, я могу унести ее в свою комнату и спокойнопочитать? – сказала

Элизабет, когда ее пальцы наконец вцепились в газету. Потому, как они смотрели на нее, когда она шла в свою комнату, Элизабет поняла,что Роберт, должно быть, нечаянно дал им повод думать, что она сбежала изсумасшедшего дома. Сев на узкую жесткую кровать, Элизабет развернула газету.

МАРКИЗ КЕНСИНГТОНСКИИ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ СВОЕЙ ЖЕНЫ И ЕЕБРАТА. ПАЛАТА ЛОРДОВ ЗАСЛУШИВАЕТ СВИДЕТЕЛЕЙ. ОЖИДАЕТСЯ ВЫНЕСЕНИЕ ПРИГОВОРА ПООБОИМ ОБВИНЕНИЯМ СРАЗУ.

Истерический крик застрял у нее в горле, она упала наколени, уставившись застывшим взглядом в газету.

– Нет, – сказала Элизабет, качая головой. – Нет! – громчеповторила она. –

Нет! – Перед ее глазами мелькали слова, тысячи ужасных слов,нагромождение лжи и немыслимых инсинуаций – они стучали у нее в голове, и онаперечитывала их снова и снова, пытаясь вникнуть в их смысл и обессилевая отобуревавших ее чувств. Прочитав газету три раза подряд, Элизабет наконец началаулавливать смысл написанного. Ее затрясло, как в лихорадке, дыхание сталотяжелым, как у загнанного животного, когда до нее дошло, что в случае вынесенияобвинительного приговора Яну грозит повешение. В последующие пять минут оназаставила себя перейти от истерической паники к логическому размышлению иначала стремительно перебирать в уме варианты своего дальнейшего поведения. Чтобы ни сделал Ян с Робертом, он не убил его, и тем более не убил ее. В газетебыли изложены показания свидетелей, доказывающие, что Роберт дважды пыталсяубить Яна, но в данный момент все это не остановило внимания Элизабет.Единственное, что она сейчас понимала, слушание дела должно было начатьсявосемнадцатого, то есть три дня назад, Яна скорее всего повесят, и ближайшийпуть в Лондон лежит по воде – во всяком случае, значительная его часть.