Элизабет бросила газету, выбежала из комнаты и влетела внебольшую гостиную.

– Мистер и миссис Хоган, – начала она, стараясь не забывать,что они считают ее немного неуравновешенной, – в газете есть новости – оченьпечальные, – которые касаются меня. Мне нужно как можно быстрее вернуться вЛондон.

– Ну-ну, успокойтесь, миссис, – мягко, но твердо сказалмистер Хоган. – Вы же знаете, что вам не следовало читать газету. Как и говорилваш муж, вы совсем расстроились из-за нее.

– Моего мужа судят за убийство, – в отчаянии попыталасьобъяснить Элизабет.

– Ваш муж сейчас в порту – ищет корабль, которыйнаправляется в английские колонии.

– Нет, это мой брат.

– Час назад он еще был вашим мужем, – напомнил ей мистерХоган.

– Он никогда не был моим мужем, он всегда был моим братом, –упиралась

Элизабет. – Мой муж – мой настоящий муж – обвиняется вубийстве, и слушание дела уже началось. Его обвиняют в том, что он убил меня.

– Миссис, – мягко сказал он. – Вы же живы.

– О Боже! – низким голосом сказала выведенная из себяЭлизабет. Она откинула со лба волосы и стала думать, как убедить мистера Хоганаотвезти ее на берег. Она повернулась к миссис Хоган, которая штопала рубашкусына, кидая на Элизабет озабоченные взгляды.

– Миссис Хоган? – Элизабет подошла к ней и взяла ее руки всвои, вынуждая посмотреть на себя, потом спокойным и очень убедительным голосомначала излагать свое дело: – Миссис Хоган, я не сумасшедшая, но у меня большаябеда. Я вам сейчас все объясню. Вы, наверное, заметили, что я не очень-тосчастлива?

– Да, мы заметили это, моя дорогая.

– Вы читали в газете о леди Торнтон?

– Все до последнего словечка, хотя я читаю медленно и ничегоне понимаю из этой судейской белиберды.

– Миссис Хоган, я леди Торнтон. Нет, не смотрите на своегомужа, смотрите на меня. Смотрите мне в лицо. Я взволнована и напугана, нонеужели я кажусь вам действительно сумасшедшей?

– Н-не… не знаю.

– Все то время, что я нахожусь здесь, я хоть раз сказала илисделала что – нибудь, что могло бы навести вас на мысль о моем безумии? Или выпросто сказали бы, что я очень несчастна и немного напугана?

– Я бы не сказала, что вы… – она заколебалась, и в этисекунды к ней пришло то понимание, которое возникает между женщинами, когдаодна обращается к другой за помощью, – я не думаю, что вы сумасшедшая.

– Спасибо, – с чувством сказала Элизабет, благодарно сжав ееруки, и продолжила: – Теперь, когда мы покончили с этим, мне нужно найти способдоказать вам, кто я такая, кто такие мы с Робертом. В газете, – Элизабетпопыталась отбросить все лишнее, чтобы как можно короче изложить суть и найтикакое-нибудь доказательство, удостоверяющее ее личность, – в газете говорилось,что маркиз Кенсингтонский предположительно убил свою жену, леди ЭлизабетТорнтон, и ее брата – Роберта Кэмерона. Вы помните? Миссис Хоган кивнула.

– Но эти имена можно встретить на каждом шагу, – возразилаона.

– Нет, подождите, – волнуясь, остановила ее Элизабет. – Ясейчас придумаю другое доказательство. Подождите, я сейчас найду его. Идемте! –Она почти силой стащила бедную женщину с кресла и поволокла ее в спальню, гдестояли две узкие кровати, на которых спали они с Робертом. Мистер Хоган встал вдверях, чтобы тоже посмотреть. Элизабет вытащила из-под подушки ридикюль ираскрыла его. –

Посмотрите, сколько у меня денег. Здесь гораздо больше, чемможет быть у таких обыкновенных людей, как мы с Робертом – у тех, за кого вынас принимаете, ведь так?

– Не знаю, что и сказать.

– Конечно, не знаете, – сказала Элизабет, понимая, чтотеряет доверие миссис Хоган. – Подождите, я знаю! – Элизабет подбежала ккровати и ткнула пальцем в газету. – Прочитайте, здесь говорится, как я былаодета в день своего исчезновения.

– Мне не нужно читать, я и так помню – зеленом, зеленоеплатье с черной отделкой. Или, возможно, коричневая юбка и кремовый жакет…

– Или, – победоносно закончила Элизабет, открывая чемодан, вкотором лежали те немногие вещи, что она захватила с собой, – серый дорожныйкостюм, правильно?

Миссис Хоган кивнула, и Элизабет вывалила содержимоечемодана на кровать.

По лицу женщины она поняла, что та поверила ей, и надеялась,что заставила поверить и ее мужа.

Повернувшись к мистеру Хогану, она быстро заговорила.

– Мне нужно немедленно ехать в Лондон, и на корабле этобудет гораздо быстрее.

– На следующей неделе должен быть корабль, который идет в…

– Мистер Хоган, я не могу ждать. Суд начался три дня назад.В газете написано, что против моего мужа имеется достаточно доказательств,чтобы повесить его.

– Но вы же живы! – раздраженно воскликнул мистер Хоган.

– Вот именно. Поэтому-то мне необходимо добраться туда идоказать им это.

И я не могу дожидаться, пока в гавань зайдет какой-нибудькорабль. Я дам вам все, что вы ни попросите, если вы доставите меня в Тилберина своей лодке. Там уже хорошие дороги, и оставшуюся часть пути я смогупроехать в экипаже.

– Ну, не знаю, миссис. Я бы рад вам помочь, но сейчасначался самый лов, и… – Он увидел ее обезумевший от тревоги взгляд, беспомощнопосмотрел на жену и, пожав плечами, развел руками. Миссис Хоган посленекоторого колебания кивнула:

– Отвези ее, Джон.

Стиснув ее в объятиях, Элизабет растроганно сказала:

– Спасибо вам, вам обоим. Мистер Хоган, сколько вызарабатываете за неделю отличного лова?

Он назвал цифру, и Элизабет извлекла из ридикюля несколькобанкнот.

Пересчитав их, она вложила деньги ему в ладонь и свела егопальцы в кулак.

– Здесь в пять раз больше, – сказала она. Первый раз в жизниЭлизабет

Кэмерон Торнтон заплатила больше, чем требовалось. – Мыдолжны отплыть сегодня!

– Конечно, мы могли бы отплыть сегодня, но я не думаю, чтостоит отправляться на ночь глядя.

– Я не могу терять ни секунды. – Элизабет отбросила ужасноепредположение, что и так уже может быть слишком поздно.

– Что здесь происходит? – раздался голос Роберта, и в дверяхпоявился он сам, удивленно оглядывая разбросанные по кровати вещи Элизабет.Затем его взгляд остановился на газете, и глаза его сузились от злости. – Я жеговорил вам… – начал он, в бешенств оборачиваясь к Хоганам.