– Послушайте, сэр, я ехала день и ночь без остановки не длятого, чтобы стоять теперь перед вами, пока вы тратите время на пустыеоскорбления! Я решила ехать в ту же секунду, как прочитала газету и узнала, чтомой муж попал в беду.

Я приехала сюда, чтобы доказать, что я жива и невредима ичто мой брат тоже жив!

Как ни странно, адвокат не выразил ни радости, ниоблегчения, а только еще больше обозлился.

– Рассказывайте, мадам. Я весь внимание и с нетерпением жду,что вы скажете.

– Почему вы так ведете себя? – закричала Элизабет. – РадиБога, ведь я на вашей стороне!

– Слава Богу, что на нашей стороне больше нет таких, как вы.Элизабет пропустила это замечание мимо ушей и бегло изложила все, что случилосьс того момента, как Роберт появился в Хэвенхёрсте. Закончив, она встала,готовая идти в зал и повторить все это еще раз, но Делхэм продолжал молчасмотреть на нее испепеляющим взглядом.

– И вы полагаете, что мы поверим этой сказочке? – процедилнаконец он. – Ваш брат жив, но здесь его нет. Мы должны поверить на словозамужней женщине, которая бесстыдно путешествовала с другим мужчиной и выдаваласебя за его супругу…

– Я была со своим братом, – возразила Элизабет.

– Так, значит, вы хотите, чтобы мы вам поверили. А почему,леди Торнтон?

Откуда вдруг такой неожиданный интерес к судьбе вашего мужа?

– Делхэм! – подала голос герцогиня. – Вы что, сдурели?Любому ясно, что она говорит правду – даже мне, а я не собиралась верить ниодному ее слову, когда она заявилась ко мне в дом! Вы попусту терзаете ее…

Не отрывая взгляда от Элизабет, мистер Делхэм короткосказал:

– Ваша светлость, то, что делаю я, не идет ни в какоесравнение с тем, что сделает с ее рассказом обвинение. Если она не сможетвыстоять здесь, у нее нет шансов убедить суд!

– Я ничего не понимаю! – в панике закричала Элизабет. – Ведьодно мое присутствие доказывает невиновность моего мужа. И у меня с собойписьменное свидетельство миссис Хоган, где она подробно описывает моего брата иподтверждает, что мы были вместе. Если понадобится, она приедет сюда сама,только она не сможет добраться так же быстро, как я, потому что ждет ребенка.Ведь суд призван разобраться, виновен или нет мой муж в этих преступлениях. Язнаю правду и могу доказать, что он невиновен.

– Ошибаетесь, леди Торнтон, – с горечью ответил Делхэм. –Благодаря сенсационности этого дела и диким предположениям прессы суд палатылордов перестал придерживаться принципов правды и справедливости. Онпревратился в театр, где обвинение играет свою звездную роль передмноготысячной публикой, которой является вся Англия. Эти люди намерены датьграндиозное представление, и только в этом они сейчас заинтересованы. Хорошо, –сказал он через секунду, – давайте посмотрим, как вы с ними справитесь.

Элизабет так обрадовалась, когда он наконец встал, что дажене придала значения его последнему замечанию насчет необъективности суда.

– Я рассказала вам все, как было, и привезла письменноесвидетельство миссис Хоган относительно Роберта. Она приедет сюда сама, если вэтом будет необходимость. Она может описать его и даже узнать на портретах,которые у меня есть…

– Возможно. Но возможно и другое – вы подробно описали ейбрата и хорошо заплатили за это, – заметил адвокат, снова входя в рольобвинителя. – Между прочим, вы обещали ей деньги за то, что она приедет сюда?

– Да, но…

– Не стоит, – сердито оборвал он. – Это не имеет значения.

– Не имеет значения? – тупо повторила Элизабет. – Но лордКилтон говорил, будто позиция обвинения особенно сильна, чертовски сильнаименно в том, что касается моего брата.

– Как я вам только что сказал, – холодно ответил Делхэм, – вданный момент это для меня не главное. Сейчас я отведу вас туда, где вы, никемне замеченная, сможете наблюдать за ходом заседания. Когда я вызову вас насвидетельское место, за вами придет мой помощник.

– Вы… вы скажете Яну, что я здесь? – тонким, сдавленнымголосом спросила Элизабет.

– Однозначно нет. Мне нужно, чтобы он увидел вас вместе совсеми. Я хочу, чтобы все видели его реакцию на ваше появление.

Адвокат проводил их к другой двери и отступил в сторону.Элизабет поняла, что они находятся в скрытом алькове, откуда можно незаметнонаблюдать за происходящим в зале. У нее участился пульс, и все ее чувстваобострились, пытаясь справиться с калейдоскопом цветов, движений и звуков.Длинная зала с высоким сводчатым потолком была наполнена гулом сотен голосов.На верхних галереях и на скамьях внизу сидели лорды, нетерпеливо ожидаяпродолжения слушания.

Недалеко от алькова восседал лорд-канцлер в красной мантии ипарике, на традиционной красной подушке.

Внизу и вокруг него расположились угрюмые люди в таких жекрасных мантиях и напудренных париках, в том числе восемь судей и королевскихобвинителей. За другим столом сидели люди, которых Элизабет сочла помощникамиадвоката Яна и мелкими клерками. У них были такие же угрюмые лица и красныемантии и парики, как и у остальных. Элизабет увидела идущего вперед по проходуПетерсона Делхэма, и стала искать глазами мужа. Ян наверняка сидит закаким-нибудь из столов… ее безумный взгляд случайно упал на него и впился влюбимое лицо.

Губы беззвучно произнесли его имя, и она с трудомудержалась, чтобы не закричать ему, что она здесь. Слезы застлали ей глаза: всев нем было ей так знакомо, даже его не к месту беззаботный вид. Любой другойобвиняемый сидел бы в напряжении, внимательно прислушиваясь к каждомусказанному слову, но только не Ян, с гордостью подумала Элизабет, на секундузабыв о грозящей ему опасности. Словно желая продемонстрировать свое полноепрезрение к законности и значительности этого судебного разбирательства, Янсидел, облокотившись правой рукой на полированный бортик, отгораживающий его отприсутствующих в зале, и закинув ногу на ногу. Вид у него был бесстрастный,холодный и совершенно невозмутимый.

– Надеюсь, вы готовы, мистер Делхэм, – раздраженно сказаллорд-канцлер, и как только раздался его голос, в зале наступила тишина. Всезамолчали и застыли в напряженном внимании, повернувшись в сторонулорд-канцлера. Все, кроме Яна, отметила Элизабет, который продолжал сидеть,развалившись на стуле, устало глядя в потолок, словно считал этот суд пустойтратой времени, отвлекающей его от более важных дел.

– Еще раз прошу прощения за задержку, милорды, – сказалДелхэм, прошептав что-то самому молодому из своих помощников, сидящему рядом сним. Молодой человек вскочил и быстро двинулся по периметру зала, направляясь,как поняла Элизабет, прямо к ней. Повернувшись к лорду-канцлеру, Делхэм спреувеличенной любезностью произнес: