Но вот задрожала земля, Нил вышел из берегов.То, что — казалось мне раньше — ко мне отношения не имеет, теперь коснулось именя. Соседи опасались, как бы разлив не смыл их оливковые деревья, женатревожилась за детей. Я с ужасом смотрел, как погибает все нажитое идостигнутое.

Земля после того перестала родить — мне пришлосьдобывать себе пропитание другим способом. Так я сделался погонщиком верблюдов.Тогда и открылся мне смысл слов Аллаха: не надо бояться неведомого, ибо каждыйспособен обрести то, чего хочет, получить — в чем нуждается.

Мы все боимся утратить то, что имеем, будь тонаши посевы или самая жизнь. Но страх этот проходит, стоит лишь понять, что инаша история, и история мира пишутся одной и той же рукой.

* * *

Иногда встречались два каравана. И не было ещеслучая, чтобы у одних путников не нашлось того, в чем нуждались другие. Словнои впрямь все на свете написано одной рукой. Погонщики рассказывали друг другу опыльных бурях и, сев в кружок у костра, делились наблюдениями над повадкамипустыни.

Бывало, что к огню приходили и таинственныебедуины, до тонкостей знавшие путь, которым следовал караван. Онипредупреждали, где нужно опасаться нападения разбойников и диких племен, апотом исчезали так же молча, как появлялись, словно растворяясь во тьме.

* * *

Вот в один из таких вечеров погонщик подошел ккостру, у которого сидели Сантьяго и англичанин.

— Прошел слух, будто началась война междуплеменами.

Наступила тишина. Сантьяго почувствовал, что,хотя ни слова больше не было сказано, в воздухе повисла тревога. Еще разубедился он, что понимает беззвучный Всеобщий Язык.

Молчание нарушил англичанин, осведомившийся,опасно ли это для них.

— Когда входишь в пустыню, назад пути нет, —ответил погонщик. — А раз так, то нам остается только идти вперед. Остальноерешит за нас Аллах, он же и отведет от нас беду, — и добавил таинственноеслово: — Мактуб.

— Ты напрасно не обращаешь внимания накараван, — сказал Сантьяго англичанину, когда погонщик отошел от них. —Присмотрись: как бы ни петлял он, однако неуклонно стремится к цели.

— А ты напрасно не читаешь о мире, — отвечалтот. — Книги заменяют наблюдения.

* * *

Люди и животные шли теперь быстрее. Еслираньше они проводили в молчании дни, а собираясь на привале у костров, велибеседы, то теперь безмолвны стали и вечера. А потом Вожатый запретил разводитькостры, чтобы не привлекать к каравану внимания.

Чтобы спастись от холода, путники ставиливерблюдов и лошадей в круг, а сами ложились вповалку внутри его. Вожатыйназначал вооруженных часовых, которые охраняли бивак.

Как-то ночью англичанину не спалось. Он позвалСантьяго, и они начали прогуливаться вокруг стоянки. Светила полная луна, иСантьяго взял да и рассказал англичанину всю свою историю.

Особенно потрясло того, что юношаспособствовал процветанию лавки, где торговали изделиями из хрусталя.

— Вот что движет миром, — сказал он. — Валхимии это называется Душа Мира. Когда ты чего-нибудь желаешь всей душой, топриобщаешься к Душе Мира. А в ней заключена огромная сила.

И добавил, что это свойство не одних тольколюдей — все на свете, будь то камень, растение, животное или даже мысль,наделено душой.

— Все, что находится на земле, постоянноизменяется, потому что и сама земля — живая и тоже обладает душой. Все мы —часть этой Души, но сами не знаем, что она работает на наше благо. Но ты,работая в лавке, должен был понять, что даже хрусталь способствовал твоемууспеху.

Сантьяго слушал молча, поглядывая то на луну,то на белый песок.

— Я видел, как идет караван через пустыню, —сказал он наконец. — Он говорит с ней на одном языке, и потому-то она ипозволяет ему пройти через себя. Пустыня проверит и испытает каждый его шаг и,если убедится, что он в безупречном созвучии с нею, допустит до оазиса. А тот,кто наделен отвагой, но не владеет этим языком, погибнет в первый же день пути.

Теперь оба глядели на луну.

— Это и есть магия знаков, — продолжалСантьяго. — Я вижу, как проводники читают знаки пустыни, — это душа караванаговорит с душой пустыни.

После долгого молчания подал наконец голос иангличанин:

— Мне стоит обратить внимание на караван.

— А мне — прочесть твои книги, — отвечалюноша.

* * *

Странные это были книги. Речь в них шла ортути и соли, о драконах и царях, но Сантьяго, как ни старался, не понималничего. И все же одна мысль, повторявшаяся во всех книгах, до него дошла: всена свете — это разные проявления одного и того же.

Из одной книги он узнал, что самые важныесведения об алхимии — это всего несколько строчек, выведенных на изумруде.

— Это называется «Изумрудная скрижаль», —сказал англичанин, гордый тем, что может чему-то научить своего спутника.

— Но для чего же тогда столько книг?

— Для того, чтобы понять эти несколькострочек, — отвечал англичанин не слишком уверенным тоном.

* * *

Больше всего заинтересовала Сантьяго книга,рассказывающая о знаменитых алхимиках. То были люди, посвятившие всю свою жизньочистке металлов в лабораториях: они верили, что, если в продолжение многих имногих лет обрабатывать какой-нибудь металл, он в конце концов потеряет всесвойства, присущие ему одному, и обретет Душу Мира. И ученые тогда смогутпостичь смысл любой вещи, существующей на земле, ибо Душа Мира и есть тот язык,на котором все они говорят между собой. Они называют это открытие Великим Творением,а состоит оно из двух элементов: твердого и жидкого.

— А разве недостаточно просто изучать людей изнаки, чтобы овладеть этим языком? — осведомился Сантьяго.

— Как ты любишь все упрощать! — раздраженноответил англичанин. — Алхимия — наука серьезная. Она требует, чтобы каждый шагсовершался в полном соответствии с тем, как учат мудрецы.

Юноша узнал, что жидкий элемент ВеликогоТворения называется Эликсир Бессмертия — он, помимо того что продлевает векалхимика, исцеляет все болезни. А твердый элемент — это Философский Камень.