Селлерс и его напарник поначалу не решались лезть в грязь,но в конце концов перебрались на эту сторону.

Стоявшие у дороги кучки зевак оживились, заметив полицейскуюмашину и десятилетнего мальчика, переводившего через кювет двух мужчин. Потомони заметили меня, и несколько человек попытались приблизиться, но полицейскийжестами приказал им отойти назад.

Селлерс и другой полицейский, тяжело ступая, подошли ко мне.

Чем порадуешь, Шустрик? — спросил Селлерс.

— Хотите взглянуть?

Я пошел вперед и остановился в том месте, откуда был виденпистолет.

— Черт меня побери! — воскликнул Селлерс.

Они переглянулись, а потом посмотрели на меня.

— Все уже здесь облазил? — спросил Селлерс.

— Я не подходил ближе, чем сейчас.

— Надеюсь, что так, — заметил Селлерс. — Ты знал, чтопистолет здесь?

— Нет. Я приехал просто осмотреть место.

— Это место осматривали многие, — сказал Селлерс.

— Я предположил, что человек, который захочет избавиться оторужия, не будет переходить через канаву, а, встав у ее края, швырнет его вполе как можно дальше.

— Почему он не взял пистолет с собой и не выбросилгде-нибудь по дороге, где его наверняка не найти?

— Возможно, у него не было для этого времени. Оружие —слишком серьезная улика. Он хотел избавиться от него немедленно.

— Ладно, Шустрик, — сказал Селлерс, — ты меня убедил, но чтозаставило тебя лезть через канаву?

— Но ведь до меня этого никто не сделал, — ответил я.

— Откуда ты знаешь?

— Никто не перейдет на эту сторону, не оставив следов.

— Ну и что? — спросил Селлерс.

— А то, что никто не заглядывал на люцерновое поле.

— А как ты догадался, что пистолет бросили в поле?

— Я следовал элементарным правилам техники розыска. Согласноим, нужно обследовать всю территорию вокруг места преступления, в частности теместа, куда могло быть выброшено оружие.

Селлерс взглянул на полицейского из Калексико, достал изкармана сигару и сунул ее в рот. Потом он подошел поближе и осторожно согнулсянад пистолетом. Вытащив из кармана авторучку, он вставил ее в дуло и поднялпистолет.

— Маловероятно, что на нем остались отпечатки пальцев, ночем черт не шутит — отдадим его на экспертизу.

— Держу пари, — сказал полицейский из Калексико, — выобнаружите отпечатки пальцев этого пройдохи сыщика.

Селлерс покачал головой:

— Только не его — этот парень на такую дешевку не купится.

Мы пошли назад вдоль канавы. Селлерс держал револьвер навесу, следя за тем, чтобы он не свалился с авторучки.

Он остановился перед забором, не зная, как перелезть черезнего и не уронить пистолет. Сейчас он напоминал японского жонглера, пытающегосяудержать шар на острие бильярдного кия.

Подошедшие зеваки образовали большой полукруг и с интересомпялили глаза на полицейских и оружие.

Те наконец перебрались по грязному дну канавы на другуюсторону. Я босиком пошел к своей машине.

— Не вздумай улизнуть, — предупредил Селлерс. — Ты можешьпонадобиться.

— Вы всегда можете найти меня, — сказал я, — в окрестностях7-го номера мотеля «Мэйпл Лиф».

— Действительно, — сказал Селлерс, — куда ты от насденешься!

Я сел в машину и попытался вести ее босиком. Это недоставило мне удовольствия. Остановившись у первой же бензозаправки, я вышел измашины и обмыл ноги из шланга. Служащий смотрел на меня в изумлении.

— Испачкал ноги, — объяснил я.

— Чего только не увидишь? — пожал он плечами.

Я не стал пытаться надеть носки и, натянув на босу ногуботинки, поехал в отель «Де Анза». Выяснив, что Мильтон Карлинг Колхаунзанимает номер 38-В, я поднялся и постучал.

Колхаун живо отпер дверь.

Его лицо сразу вытянулось.

— Снова вы!

— Снова я.

Я вошел в комнату, сел на стул и вытащил из кармана носки.Сняв туфли, я надел носки на уже обсохнувшие ноги.

Колхаун спросил:

— С чем вы ко мне на сей раз?

— Я ездил на место преступления, — сказал я.

— Вы имеете в виду убийство?

— А какое преступление вы имеете в виду?

— Контрабанду наркотиков.

— Это одно и то же место, — сказал я.

— Что случилось? — поинтересовался он.

— Полиция дала маху.

— О чем вы?

Я усмехнулся и пояснил:

— Сержант Селлерс прибыл сюда из Лос-Анджелеса. Он считаетсякорифеем, ему поручают сложнейшие дела, а он так опростоволосился на виду увсей местной полиции. Могу поспорить, ему сейчас очень кисло.

— Что произошло?

— Он не осмотрел как следует место преступления на предметоружия убийства.

— Вы имеете в виду, они не?..

— О, они обыскали прицеп и осмотрели все вокруг, — сказал я.— Но там есть люцерновое поле, а между полем и краем шоссе проходит канава. Еедно покрывает грязь, так что любой, кто попытается ее перейти, оставит четкиеследы. Поскольку полицейские таких следов не обнаружили, они решили, что никток полю люцерны не подходил и его можно вычеркнуть из списка перспективныхобъектов.

— Ну и?.. — спросил Колхаун.

— Сыщика должно интересовать, — продолжал я, — не толькосамо место преступления, но и район вокруг.

Нужно представить себе, где мог стоять человек, решившийвыбросить опасную улику, например оружие.

— Значит, оружие было там? — спросил Колхаун.

— Да, оно было там, — ответил я. — Вороненой стали револьвер38-го калибра с коротким стволом. Мне он показался дорогой игрушкой. Теперь онв полиции, и, конечно, они обзванивают округу, выясняя, кому он принадлежит.Чтобы по номеру определить владельца, им потребуется несколько минут. Затем онипопытаются установить, нет ли на нем отпечатков пальцев. Вероятно, с этим им неповезет. В таких случаях на оружии не остается отпечатков.

— Но по номеру они смогут установить, чей это револьвер?