«Берегись мостов», – вспомнилось Сварогу предупреждениеколдуньи. С тех пор он, конечно, одолел немало мостов и ничего с ним неслучилось, но, если всерьез относиться к предсказаниям Грельми, где-то жевсе-таки ждет его тот самый мост… Впрочем, мостов бояться – по мирам небродить.

– А вы уверены, ребята, что в том здании не гремиттревога? – спросил Сварог.

– В том-то и дело! – девушка аж подпрыгнула наместе и хлопнула в ладоши. – Ты просто запутался и не понял, куда мывышли. Это же музей истории Короны! Другой квартал! А абагоны никогда неоцепляют два квартала одновременно. Я же говорю, что они все глупые и мерзкие…

«Хорошо, коли так», – мысленно вздохнул Сварог иповернулся к охранителю:

– Как вы, осилите? Жесткой необходимости нет. Можемостаться на этом берегу.

– Ничего, справлюсь. Доска широкая. – Но былозаметно, что охранитель нервничает. С высотой у него отношения всегдаскладывались не самым гладким образом.

Дабы успокоить масграма, Сварог наклонился к нему ипрошептал:

– В случае чего я лишу вас веса, как тот броненосец, незабыли? Не дам вам разбиться, и не надейтесь.

Хотя Сварог не был железно уверен в том, что обещанный фокусу него выйдет как надо, случись Рошалю действительно сорваться с доски, но онпостарался не выдать голосом сомнений. И ободряющие слова подействовали,охранитель заметно успокоился. Вот она, господа правдолюбы, неоспоримая пользалжи…

А ложь, между прочим, далась Сварогу не без труда еще иоттого, что он определенно ощущал некий неуют, глядя на этот провал и мостикнад провалом. На сердце было неспокойно. Или это он сам себя разбередил думамио предсказаниях колдуньи?..

– В путь, – юноша Элом ступил на доску первым. И,явно рисуясь, бегом перебрался на соседнюю крышу. Его верная подруга, хоть и небежала по доске, однако справилась с задачей не менее ловко.

Настала очередь Рошаля. Охранитель ступил на доску, будто наэшафот. Было видно, как дрожат его ноги. Но он пересилил себя и пошел,разбросав руки в стороны. Голову он держал высоко поднятой, чтоб – не приведиТарос – взгляд нечаянно не соскользнул вниз. Главное, что он не останавливался,хуже нет в таких случаях остановиться – вот тогда тебя и впрямь закачает, ногисделаются ватными и с пяток до макушки пронзит страх…

Фу, все, камень с души: Рошаль добрался до соседней крыши,машет оттуда рукой. Значит, смутного происхождения беспокойство разыгралось напустом месте.

Сварог шел последним. Уж в себе он не сомневался. Задачка –не задачка. В десантную бытность гоняли их и не через такие препятствия. Сварогдаже бросил взгляд вниз – так, исключительно из мальчишеской бравады. Внизу,между врастающими в землю домами, пролегала небольшая улочка, по которойпередвигались немногочисленные люди-лилипуты и проезжала сейчас лишь однакрохотная машина.

Голова не закружилась, ноги не подкосились, вестибулярныйаппарат не дал осечек, – короче говоря, рефлексы в порядке. Он поднялголову…

Соседней крыши не было.

А был вагон.

Серые с белой верхушкой спинки кресел проплывали мимо, и емувслед глядели те, кто сидел в этих креслах. Какие-то люди, что ли… Он шел не подоске, перекинутой с крыши на крышу, а по серой ковровой дорожке, проложеннойвдоль вагона. Дорожка безукоризненно точно вывела его к дверям, целикомпрозрачным, сверху донизу.

Он оглянулся. Сзади – все в тумане, смытые очертания то ликресел и существ в креслах, то ли все-таки крыши, ветряков и неба над ними. Ноназад хода нет – это очевидно. Потому что от него как раз и хотят, чтобы онповернул назад.

Сварог взялся за дверную ручку и, понимая как-то, каким-тонепронумерованным чувством, что ничего у него не получится, попыталсяповернуть. Ничего и не получилось – створки словно срослись, осталисьиздевательски прозрачной монолитной стеной. Он усилил нажим, но дверныеполовины не расходились, не выпускали его. В стекле смутно, смазано отражалисьпредметы за его спиной. И в этом отраженном мире из кресел первого ряда вырослатень, метнулась к нему. Темный силуэт возник за спиной, надвинулся. Высокое,грузное и тяжело дышащее прижало Сварога к двери, расплющило щекой о стекло,заставило разбросать руки в разные стороны.

Лишающий воли страх пронзил клетки его тела, все до единой.Страшно было посмотреть назад, пошевелиться, дышать…

Сварог почувствовал, как в волосы заползли пальцы, прошлисьот затылка к макушке. В лишившемся звуков пространстве раздался гулкий щелчок.Следом – тихое монотонное шипение. И он то ли увидел в отражениях дверей, то лидогадался, не видя: со спины к его волосам подносили крохотное пламя зажигалки.Послышалось потрескивание, в ноздри ударило паленым. Тошнотворная вонь, трескгорящего волоса, а по позвоночнику бегут теплые волны… наслаждения. Смесьомерзения и какого-то противоестественного сладострастного томления…

Его опутывали магической паутиной какой-то незнакомой, инойприроды. Рассчитывали, что он будет не готов к такой внезапной атаке. И оноказался не готов.

Ясно, чего добиваются – сломать. Чтобы он пересталсопротивляться, чтобы воля ушла, как вода из разбитого кувшина… А вот хренавам!

Сварог обернулся. И ничего это не дало. Мир, в котором оноказался, тоже развернулся вокруг своей оси. То тяжело дышащее, сопящее,придавливающее к дверям, подносящее огонь к его волосам, осталось по-прежнему заспиной… И это враз его успокоило. Он никуда не перенесся. Он по-прежнему накрыше. Это наваждение. Всего лишь наваждение. Представление. И бить надо тем жесамым…

Сварог сосредоточился, представил в своей руке Доран-ан-Тег.И – почувствовал, что ладонь сжимает рукоять верного топора. Развернулся,взмахивая Дораном. Все, что было сзади, отлетело прочь, смешалось, рассыпалось.Был вагон, и нет вагона – только какие-то серые клочья растворяются в воздухе.Под ногами снова доска, а под нею – провал, и далеко внизу перемещаютсялюди-лилипуты… А вот впереди еще оставались двери. Сварог снова взмахнулиллюзорным топором, и иллюзия вагонных дверей беззвучно раскололась на двеполовины, которые тут же, как водой, вымыло из реальности. А вместе с дверямипропал и Доран-ан-Тег.

– Что это вы там выделывали? – голос Рошаля.

– Я же тебе говорил вниз не смотреть! – егохлопали по спине и трясли за плечо. – Почти взрослый человек, а ведешьсебя, как ребенок! – к первому голосу добавился сердитый девичий голосок.

Сварог тряхнул головой, приходя в себя. Поднес руку кволосам. Все в порядке – значит, это в самом деле было лишь наваждение, и неболее того. Но каково… Ладно, проехали. Над причинами и мотивами гадатьбессмысленно. В уме ответ на такие вопросы не найдешь. Потому – забыли до порыдо времени. Сейчас имеются другие, более приземленные задачи.

В здание музея они попали довольно-таки своеобразнымобразом: среди ветряков располагался купол из толстого темно-синего стекла,утопленный по самую вершину до уровня крыши, по этому-то стеклянному склону онии съехали к основанию купола, аккурат к небольшому металлическому люку.