Пуаро вздохнул.

– Tout de meme[74] только не в мокрую погоду, ведь тогдавнизу набивалась тьма народу. А погода здесь часто мокрая.

– Дождик? Дождик никому еще вреда не причинил.

– Вы ошибаетесь, – сказал Пуаро. – Он часто приводит кinflammation pneumonie.[75]

Деспард улыбнулся.

– Я вижу, вы, мсье Пуаро, следуете поговорке: «Пар костей неломит».

Пуаро, без сомнения, неплохо оградил себя от превратностейосеннего дня. На нем было пальто и кашне.

– Надо же, какая неожиданность! Встретиться в автобусе!

Лицо, наполовину скрытое кашне, оставалось серьезно. В этойвстрече не было ничего неожиданного. Выяснив, когда примерно Деспард выйдет изсвоей квартиры, Пуаро поджидал его. Он предусмотрительно не стал прыгать вавтобус, а пробежал рысцой за ним до остановки и вошел там.

– Верно. Мы ведь не виделись еще после вечера у мистераШайтаны, – ответил он.

– Вы расследуете это дело? – спросил Деспард.

Пуаро изящно почесал ухо.

– Я обдумываю, – сказал он. – Тщательно обдумываю. Бегатьтуда-сюда, вести следствие, – нет. Это мне не по возрасту, не по нутру, не длямоей комплекции.

– Обдумываете, э-э? Это хорошо, – вдруг поддержал егоДеспард. – Теперь все слишком торопятся. Если бы люди не суетились и думали,прежде чем приниматься за что-то, было бы поменьше неразберихи.

– Вы так и действуете всегда, майор Деспард?

– Как правило, – просто ответил тот. – Суммируйте вашисоображения, выработайте линию, взвесьте все «за» и «против», принимайтерешение и следуйте ему. – Он плотно сомкнул губы.

– И после этого ничто не собьет вас с пути? – спросил Пуаро.

– О, этого я не говорил. К чему упорствовать? Сделалиошибку, признайте ее.

– Следовательно, вы, майор, ошибки редко совершаете.

– Все мы ошибаемся, мсье Пуаро.

– Некоторые делают их меньше, чем другие, – весьма холодновозразил Пуаро, возможно из-за местоимения, которое тот употребил.

Деспард взглянул на него, слегка улыбнулся и сказал:

– Неужели вы никогда не терпели неудач, мсье Пуаро?

– Последний раз двадцать восемь лет назад, – произнес тот счувством собственного достоинства. – И даже тогда были обстоятельства. Но не вэтом дело.

– Звучит довольно впечатляюще, – сказал Деспард и спросил: –А как насчет убийства Шайтаны? Впрочем, это не в счет, ведь формально это неваше дело.

– Не мое дело, нет. Но все равно оскорбление для amourpropre.[76] Я считаю это верхом наглости. Вы понимаете, ведь убийца действовалу меня под носом, подвергнуты осмеянию мои профессиональные данные.

– Под носом не только у вас, – сухо сказал Деспард. – Но иуголовно-следственного отдела.

– Вот это было, вероятно, серьезной ошибкой, – мрачнозаметил Пуаро. – Добродушный, прямолинейный инспектор Баттл, может, и имеетсходство с дубом, но в голове у него отнюдь не опилки.

– Согласен, – сказал Деспард. – Он только прикидываетсямямлей, в действительности же очень умный и способный офицер.

– И я думаю, он хорошо проявляет себя в деле.

– Да, совсем недурно. Видите того симпатичного парня своенной выправкой на заднем сиденье?

Пуаро посмотрел через плечо.

– Сейчас здесь никого, кроме нас, нет.

– А-а, значит, внутри. Ни на шаг от меня не отстает. Оченьрасторопный. Внешность меняет. Большой мастер.

– А вас не обманешь. Глаз у вас острый.

– У меня хорошая память на лица, даже на лица чернокожих, аэто совсем не пустяк.

– Вот такой человек мне и нужен, – сказал Пуаро. – Какаяудача, что я вас сегодня встретил! Мне нужен человек с верным глазом и цепкойпамятью. Malheureusement,[77] такое сочетание редко. Я ставил вопрос докторуРобертсу – безрезультатно, мадам Лорример – то же самое. Теперь я испытаю вас ипосмотрю, добьюсь ли желаемого. Вернитесь мысленно назад, в комнату мистераШайтаны, где вы играли в карты, и скажите, что вы помните.

Деспард удивился:

– Не совсем понимаю вас.

– Опишите мне комнату, ее обстановку, предметы.

– Не знаю, смогу ли тут помочь, – медленно произнес Деспард.– Эта комната была не из приятных, на мой взгляд. Непохожа на комнату мужчины.Много парчи, шелка и всякой дряни. Такая же, как и сам Шайтана.

– Подробности, пожалуйста…

– Боюсь, не обратил особого внимания… Ну, несколько хорошихковров. Два бухарских, три или четыре отличных персидских, в том числеХамадан[78] и Тебриз.[79] Довольно хорошо обработанная голова южноафриканскойантилопы, нет, – она была в холле. От Роланда Уорда, я полагаю.

– Вы же не думаете, что покойный мистер Шайтана увлекалсяохотой на диких животных?

– Нет, не думаю. Держу пари, он ничем другим не занимался,кроме сидячих игр. Что еще там было? Простите, что подвожу вас, но ядействительно мало чем могу помочь. Везде лежало множество безделушек. Столы отних ломились. Единственная вещь, на которую я обратил внимание, – это довольносмешной идол. Остров Пасхи,[80] наверное. Хорошего полированного дерева. Такиепопадаются редко. Кроме того, были разные малайские штуковины. Нет, сожалею, ноя вам не помощник.

– Неважно, – сказал Пуаро, словно слегка раздосадованный, ипродолжал: – Вы знаете миссис Лорример. Представить себе не можете, какая у неепамять на карты! Она смогла припомнить почти все заявки и раздачи. Изумительно!