— И у вас ничего не пропало? — на всякий случайспросил Корнеев.

— Ни боже мой, за это ручаюсь. Если вы подумали, чтодевушки были наводчицами… Тоже не складывается. Они исчезли, а нас не ограбили.Кроме того, для наводки достаточно было бы одной Нины. Или Дарьи. Но две сразу…Так что их одновременное исчезновение для нас с братом — настоящая загадка.

— А как ведет себя Алекс?

— Сходит с ума.

— Но обращаться к частному детективу он не хотел?

— Считает, что это уж слишком. Однако Алекс — человекэкспрессивный. А я — наоборот. И я не люблю, когда вокруг меня происходятстранные и непонятные вещи. Я должен владеть ситуацией. Вы меня понимаете?

— Естественно, — кивнул Корнеев. — А Алекс унас кто?

— Офтальмолог. Работает в маленькой частной фирмочкенеподалеку от дома. Два дня через два. Неплохая зарплата, много свободноговремени.

Именно в этот момент в ресторанчике появилась Лайма. Корнеевизо всех сил старался на нее не смотреть. Сначала она махала ему руками, потомпринялась стучать над головой туфлями, семафорить подносом и в конце концовупала со стула, на который взобралась, чтобы обратить на себя его внимание.Увидев, как она разгромила один из столиков и затихла в его обломках, Корнееввнутренне сжался, и в районе копчика у него появилось неприятное ощущениегрядущего провала.

Одним глазом он наблюдал за командиром группы и видел, чтоона устроилась с каким-то старым ловеласом за столиком по соседству и началаопрокидывать в себя рюмку за рюмкой. Это Лайма-то! Да обычно она после первойже «пробки» коньяка переставала отзываться на свое имя. Однако сегодня алкогольна нее не действовал совершенно, и ловелас уже предвкушал грядущееудовольствие. Глупая Лайма беззастенчиво с ним заигрывала, целовала в нос и вконце концов поработила окончательно. Корнеев боялся, что сейчас она пришлетего гонцом к их столику.

Он не представлял, как будет отбивать ее у разгоряченногокавалера, если Леджер решит задержаться в ресторане подольше. Однако тот пролилбальзам на его душу.

— Собственно, я для вас тут все написал — имена, даты,свой адрес, адрес нашего,загородного дома, телефоны — мой и Алекса. Я как разза этим возвращался в машину. — Он подал Корнееву блокнот в красивойобложке. — Алекса я проинформирую о результатах нашего разговора.

— Так вы хотите узнать, где девушки? — уточнилКорнеев.

— Нет, не где они. А почему обе исчезли одновременно? Атам решим, нужно ли их разыскивать. Деньги я принес, как договорились. —Он подал Корнееву конверт, и тот, не раздумывая, спрятал его в карман пиджака.

— А сейчас — танцы! — закричала Лайма из-засоседнего столика.

Охотников потанцевать с ней к этому моменту набралосьвидимо-невидимо. Когда они начали толкаться и сопеть возле нее, она откинулаголову назад и захохотала. «Большой знаток» женщин, Корнеев, конечно, недогадался, что у нее банальная истерика. После столкновения с трупом прошло ужедостаточно времени, чтобы до Лаймы наконец дошел весь ужас случившегося.

Леонид Леджер встал и протянул Корнееву руку. Тот оторвалзад от стула и ответил на рукопожатие, одновременно прикидывая, как отогнать отЛаймы поклонников. Достать пистолет? Или показать метрдотелю удостоверение ФАСБи потребовать, пригрозив ему чем-нибудь ужасным, чтобы он вывел даму черезчерный ход? Ежедневной проверкой свежести пива, например. Корнееву совершенноне хотелось затевать рукопашный бой с подвыпившим мужичьем.

В ту самую секунду, как Леджер вышел из зала, Лайма проворновскочила и бросилась к Корнееву. Облокотилась обеими руками о стол и, приблизивк нему свое поплывшее лицо, жарко шепнула:

— Абражникова убили!

— Я знаю, — рявкнул тот, рассердившись на нее зато, что она залезла после него в офис. Наверняка наследила там, как лиса вкурятнике. — Зачем тебя туда понесло, командир?! Мы же договорились…

— Я там пряталась от врачей, — объяснилаЛайма. — Они хотели посадить меня в машину и отвезти в больницу.

— Почему?!

— Потому что я нашла стукнутую бабушку. И стала вродекак свидетелем преступления.

— Какую бабушку? — Корнеев никак не мог ухватитьсуть того, что с ней произошло. — Где ее стукнули? В офисе Абражникова?

— Нет, в том переулке, куда мы с тобой сначала зашли…

— Женщин положительно нигде нельзя оставлятьодних, — пробурчал Корнеев, на глазах превращаясь в философа. — Ониделают все, чтобы поставить мир на уши.

Тем временем новообращенные поклонники Лаймы, оставленные еюради Корнеева, начали глухо ворчать. Конечно, это была не подворотня, где моглипырнуть ножом, однако ночью в Москве все маленькие ресторанчики становятсянемного опасными.

— Сейчас я припудрю нос, и мы пойдем к машине. А подороге все обговорим.

Она повернулась и, грациозно покачиваясь, отправилась вдамскую комнату.

— Естественно, — сказал ей в спину Корнеев. —Когда приходит время получать по заслугам, женщинам всегда удается ускользнутьот ответственности.

Он твердо решил в случае заварушки обратиться к метрдотелюза содействием. Однако когда Лайма наконец появилась из туалета, дверь вресторанчик резко распахнулась, и в зал вошел Шаталов собственной персоной. Онаахнула и кинулась к нему на шею:

— Геннадий! Как я рада тебя видеть!

Оказывается, она позвонила ему и сообщила о том, гденаходится. И потребовала немедленно забрать ее домой.

— А уж как я рад, — пробормотал Корнеев себе поднос.

Он мгновенно расслабился — с Шаталовым совершенно точноникто не рискнет выяснять отношения. У него такой вид, словно он владеет всемина свете приемами самообороны. Слишком жесткий взгляд, слишком твердые губы,слишком крутой подбородок — всего слишком. Он поцеловал свою пассию в лоб, иона тут же подобрела. Странное дело! У самого Корнеева вечно были какие-тотревожные отношения с прекрасным полом. Лайма объяснила это очень просто.«Встретив красивого мужчину, ?? сказала она, — женщина опасается, чтоон никогда не полюбит ее так же сильно, как самого себя. Ты, Евгений, слишкомхорош для нормальных отношений». Слишком хорош! Страшенный Бельмондо для них —идол, толстый Депардье с кривым носом — божество, а он, Корнеев — слишкомхорош. Ну, ладно…

Единственной наградой для него был чудовищно ревнивыйвзгляд, которым одарил его Шаталов. Но тот сразу же взял себя в руки и обратилвсе свое внимание на Лайму.

— Поздравляю, — сказал он. — Ты становишьсяпопулярным человеком. Все вечерние газеты вышли с твоими снимками. Почему-торепортеры фотографируют тебя исключительно на четвереньках. «Слепая женщинапытается взять автограф у любимой актрисы», — процитировал он.

После чего взял ее под руку и повел к выходу. Это еетаинственное задание и брюнет с черными усиками заставляли его нервничать.Неужели их совместная жизнь будет именно такой? Она исчезает по ночам, чтобыделать свою опасную работу, а он мирно спит в кровати, прижимая к грудиКларитина.