– Прошлой ночью вы были готовы биться с целой армией мужчинза то, что они заклеймили меня карточным шулером, а сегодня почему-то испуганы.Любимая, вы боитесь меня? Или чего-то еще?

Его глубокий низкий баритон, и особенно ласка, прозвучавшаяв его голосе, произвели на нее такое же возбуждающее действие, как иприкосновения его губ.

– Я боюсь тех чувств, которые вы во мне пробуждаете, –слабым голосом призналась Элизабет. – Я понимаю, что это всего лишь… э-э…маленькое приключение…

– Обманщица, – сказал Торнтон и коснулся ее губ короткимдразнящим поцелуем. У нее снова пошла кругом голова, но как только он поднялголову, она разразилась быстрой сбивчивой речью.

– Благодарю вас, – не понимая, что говорит, забормотала она,– гг-гиацинты не единственные цветы, которые имеют свою историю. Возьмем, кпримеру, лилии, которые также относятся к роду…

Медленная обольстительная ухмылка на его лице буквальнозагипнотизировала ее, и, к своему ужасу, Элизабет осознала, что не можетоторвать взгляда от его губ. Она не смогла унять дрожь нетерпения, когда онопустил голову, чтобы поцеловать ее. Разум кричал ей, что она сумасшедшая, носердце оправдывало ее, говоря, что это прощание, после которого они расстанутсянавсегда. Мысль о предстоящей разлуке заставила ее забыть о стыде, и онаприподнялась и сама поцеловала его. То, с какой страстностью Элизабет прижаласьк нему, одной рукой обняла его за шею, а другую положила ему на грудь, могло улюбого мужчины создать впечатление, что либо она до беспамятства влюблена внего, либо весьма искушена в любовных делах. Элизабет – совсем юная, неопытнаяи наивная – действовала по наитию, не подозревая о том, что всем своимповедением убеждает его в первом предположении.

Однако Элизабет не настолько утратила самообладание, какможно было судить по ее действиям, чтобы забыть о приезде Роберта. К несчастью,она и представить себе не могла, что Роберт может пойти сюда раньше, чемполучит ее записку.

– Пожалуйста, послушайте меня, – отчаянно прошепталаЭлизабет. – Сегодня приедет мой брат и заберет меня домой.

– Я поговорю с ним. Возможно, у твоего отца будутвозражения, даже если он поймет, что я в состоянии обеспечить твое будущее…

– Мое будущее! – Она пришла в ужас, представив, какоебудущее может ждать ее с этим картежником. Он пустит ее по миру, как и отец.Элизабет подумала о пустых комнатах Хэвенхёрста, о слугах, которые полагалисьна нее, и о своих предках, которые рассчитывали на нее не меньше. Сейчас онадолжна сказать ему что-нибудь – что угодно, только бы заставить его замолчать,прежде чем она окончательно утратит контроль над собой и уступит этой безумнойпредательской слабости, которую он насылал на нее своим взглядом. Она откинулаголову и, запинаясь, произнесла, стараясь придать своему голосу как можнобольше холодности и удивления: – И что же вы можете мне предложить, сэр? Можетевы предложить рубин величиной с ладонь, как обещал мне виконт Мондвэйл? Или,как лорд Сэйбери, соболя, чтобы моим плечам не было холодно, и ковры из норки,чтобы моим ногам было мягко ступать?

– Так вот что вам нужно.

– Конечно, – с неестественной веселостью подтвердила она, ииз груди ее вырвался полусмех-полувсхлип. – А разве не этого хотят все женщиныи обещают все мужчины?

Его лицо превратилось в неподвижную маску, но глаза пронзалинасквозь, будто ища ответа, словно он не мог поверить, что драгоценности могутзначить для нее больше, чем чувства.

– О, пожалуйста, отпустите меня, – вдруг всхлипнулаЭлизабет, упершись руками ему в грудь.

Они были настолько увлечены разговором, что не заметилимужчину, быстро направлявшегося к ним по проходу.

– Ты, несчастный подонок! – прогремел голос Роберта. – Тыслышишь, что она сказала! Убери свои грязные руки от моей сестры!

Руки Яна снова обвились вокруг нее, словно желая уберечь, ноЭлизабет вырвалась и в слезах подбежала к Роберту.

– Роберт, послушай. Это совсем не то, что ты думаешь! Робертвзял ее за плечи и посмотрел в лицо.

– Это мистер Ян Торнтон, – начала объяснять она, – и…

– И как бы это ни выглядело со стороны, – поразительноспокойным голосом заговорил Ян, – у меня самые честные намерения в отношениимисс Кэмерон.

– Ах ты, сукин сын! – взорвался Роберт, пылая яростью ипрезрением. – Чтобы я отдал свою сестру – графиню Кэмерон – за такого, как ты!Можешь не представляться, я и так все о тебе знаю. А что до твоих намеренийили, я бы сказал, ухищрений, то я все равно не позволил бы ей выйти замуж затакого мерзавца, даже если бы она не была помолвлена.

При этих словах взгляд Яна метнулся к Элизабет. Еевспыхнувшее лицо подтвердило, что это правда, и она чуть не вскрикнула – такимциничным и жестким стал его взгляд.

– Вы скомпрометировали мою сестру, свинья, внебрачноеотродье, и вы ответите за это!

Ян перевел взгляд на Роберта, и его лицо снова сталобесстрастным.

– Я требую удовлетворения, дуэли! – взбешенный егоспокойствием, выкрикнул Роберт.

– Конечно, – чуть ли не любезно ответил Ян и, кивнув напрощание, повернулся, чтобы уйти.

– Нет, – страшно закричала Элизабет, уцепившись за рукуРоберта. Уже второй раз за последние двадцать четыре часа она пыталасьпредотвратить пролитие драгоценной крови Яна Торнтона. – Я не допущу этого,Роберт, ты слышишь? В этом не только его…

– Тебя это не касается, Элизабет! – отрезал Роберт, слишкомраздосадованный, чтобы прислушаться к ее словам. Он скинул с себя ее руку. –Берта уже сидит в моем экипаже. Обойди вокруг дома с дальней стороны и жди менятам. А нам, – произнес он с едким сарказмом, – еще есть что обсудить.

– Ты не можешь… – снова начала Элизабет, но убийственноледяной голос Яна Торнтона заставил ее замолчать.

– Убирайтесь отсюда! – процедил он сквозь зубы. Громовойголос Роберта не произвел на нее никакого впечатления, но негромкийпрезрительный приказ Яна вызвал у нее неудержимую дрожь. С тяжелым сердцем онапосмотрела в его неумолимое лицо, затем перевела взгляд на Роберта. Элизабет небыла уверена, способно ее присутствие предотвратить беду или, наоборот, толькоухудшает дело, но она все-таки попыталась еще раз воззвать к Роберту:

– Пожалуйста, пообещай мне, что не станешь ничегопредпринимать до завтра. Прежде чем ты примешь какое-либо решение, намнеобходимо поговорить.

Элизабет видела, каких колоссальных усилий стоит емусдержаться и ответить согласием на ее просьбу.

– Отлично, – отрывисто бросил Роберт. – Я последую за тобойчерез минуту. А теперь иди, пока вся эта толпа, которая наблюдает за нами черезстекло, не ввалилась сюда, чтобы слышать нас так же хорошо, как и видит.