– Идите спать, – настаивал врач. – Вернетесь сюдав полдень. Еще поговорим.

Вероника увидела, что выхода нет.

– Хорошо. Только спать я буду очень недолго. У вас естьеще несколько минут?

– Разве что несколько минут. Сегодня я очень занят.

– Я буду говорить совершенно открыто. Вчера ночьювпервые я занималась мастурбацией – без малейшего стыда. Я думала обовсем, о чем до сих пор не осмеливалась думать, получала наслаждение от того,что раньше меня пугало или отталкивало.

Доктор напустил на себя чрезвычайно профессиональный вид. Онне знал, к чему может привести этот разговор, и не хотел иметь неприятностей сначальством.

– Доктор, я обнаружила, что я развратница. Не это лиодна из причин моей попытки самоубийства? Я многого о себе не знала.

Ну, здесь можно обойтись самым простым ответом, –подумал он. – Нет необходимости опять вызывать медсестру, чтоб быласвидетельница во избежание разговоров о сексуальном насилии.

– Всем нам хочется делать разные вещи, порой весьманеобычные, – ответил он. – И нашим партнерам по сексу тоже. Что вэтом неправильного?

– А вы как считаете?

– С самого начала все неправильно. Потому что когда всемечтают о якобы запретном и лишь немногие осуществляют эти мечты, все остальныечувствует себя трусами.

– Даже если эти немногие правы?

– Прав тот, кто сильнее. В данном же случае, как нипарадоксально, трусы оказываются самыми смелыми, и им удается навязать своиидеи.

Ему не хотелось продолжать.

– Пожалуйста, ступайте к себе в палату; вам нужно хотьнемного отдохнуть, а у меня расписан весь сегодняшний день. Если не будетеупрямиться, я подумаю, что можно сделать касательно вашей второй просьбы.

Вероника вышла из кабинета. Следующим посетителем былаЗедка, которую пора выписывать, но доктор Игорь попросил ее подождать. Емунеобходимо было сделать несколько записей в связи с только что завершившимсяразговором.

В диссертацию о Купоросе придется включить большую главу осексе. В конце концов, именно с ним связана значительная часть психопатологии.По мнению доктора Игоря, фантазии – это электрические импульсы в мозгу,которые при их подавлении разряжают свою энергию в других сферахжизнедеятельности.

Еще студентом он прочел любопытный трактат о сексуальныхменьшинствах: садизм, мазохизм, гомосексуализм, трансвестизм, вуайеризм,копрофагия, копролалия – в общем, список был внушительный. Вначале докторИгорь считал, что это всего лишь отклонения в психике тех, кому не удалосьналадить здоровые отношения с партнером. А между тем, набираясь опыта впсихиатрии, по мере общения с пациентами он обнаружил, что каждый из нихрассказывал что-то совершенно индивидуальное. Они усаживались в удобное креслов его кабинете и, опустив глаза, пускались в долгие рассуждения о том, чтоназывали «болезнями» (как будто он не врач!) или «развращенностью» (как будтоон не психиатр, который обязан во всем разобраться!).

Один за другим вполне, казалось бы, нормальные людиописывали те самые фантазии, о которых он читал в книге о сексуальныхменьшинствах – книге, в сущности отстаивавшей право каждого получатьоргазм так, как ему нравится, лишь бы он не нарушал прав партнера.

Женщины, учившиеся в монастырских колледжах. втайне мечталио том, чтобы при занятиях сексом их подвергали всяческим унижениям. Мужчины вкостюмах и галстуках, высокие государственные чиновники признавались, что тратятцелые состояния на румынских проституток лишь ради возможности полизать имноги. Юноши, влюбленные в мальчиков; девушки, влюбленные в подруг по колледжу;мужья, желающие, чтобы их женами обладали посторонние; женщины,мастурбировавшие всякий раз, когда находили следы нарушения супружескойверности своих мужей; матери, которым приходилось сдерживать порыв отдатьсяпервому же мужчине, позвонившему в дверь; отцы, рассказывавшие о тайныхприключениях с трансвеститами.

И – оргии. Если верить книге, едва ли не каждому покрайней мере раз в жизни хотелось принять участие в групповом сексе.

Доктор Игорь ненадолго отложил ручку и задумался о самомсебе: и он тоже? Да, и ему бы тоже хотелось. Оргия, в его представлении, должнабыла бы быть чем-то совершенно беспорядочным, радостным, где уже нет чувстваобладания, а есть лишь наслаждение и хаос свободы.

Не в этом ли одна из главных причин столь внушительногоколичества людей, пораженных Горечью? Брачных союзов, на которые монотеизмналожил противоестественные ограничения, – союзов, в которых, согласнорезультатам исследований, бережно хранимым доктором Игорем в его архиве,половое влечение исчезает на третьем или четвертом году совместной жизни. Вэтих условиях женщина чувствует себя отверженной, мужчина – узником брака,и Купорос, или Горечь, начинает разрушать все и вся.

С психиатром люди говорят более откровенно, чем сосвященником, потому что врач не станет угрожать преисподней. На протяжениисвоей длительной карьеры психиатра доктор Игорь уже наслушался практическивсего, что они могли рассказать.

Рассказать. Гораздо реже – сделать.

Даже проработав по своей специальности не один год, он то идело задавался вопросом, почему люди так боятся своей индивидуальности.

Когда он пытался докопаться до причины, чаще всего емуотвечали: «Муж подумает, что я проститутка». Или же сидевший перед ним пациентпочти непременно подчеркивал: «Жена ничего не должна знать».

На этом беседа обычно и заканчивалась. Стоит ли говорить,что у каждого был свой неповторимый сексуальный профиль, столь же характерный,как и отпечатки пальцев: однако никто не хотел этому верить. Было весьмарискованным сохранять в постели свободу, ведь другой мог оставаться рабомсобственных предрассудков.

Мне не изменить мир, – пришел он наконец к выводу и, смирившись,велел медсестре впустить излечившуюся от депрессии пациентку –Зедку. – Но, по крайней мере, в диссертации я напишу все, что об этомдумаю.

Эдуард увидел, что Вероника выходит из кабинета доктораИгоря и направляется в палату. Ему хотелось рассказать свои секреты, раскрытьперед ней душу так же честно и откровенно, как она прошлой ночью открыла емусвое тело.

Для него это было одним из тяжелейших испытаний с тех пор,как он попал в Виллете с диагнозом «шизофрения». Но он выдержал и был рад, хотяи боялся возникшего желания снова вернуться в этот мир.

«Все здесь знают, что эта молодая девушка не выдержит доконца недели. Это бесполезно».