Неожиданно у нее под ногами послышался странный чавкающийзвук. В полу появилась вначале голова, потом грудь, а затем оттуда вынырнулсмуглый молодой человек с сизым носом и в расстегнутом пехотном кителе. Отпривидения веяло холодом и сыростью. Сквозь его грудь смутно просвечивалапротивоположная стена. Таня отскочила. Не сделай она этого, призрак прошел быее насквозь. Он и собирался это сделать, но, заинтересовавшись, остановился истал разглядывать девочку.

– О, шарман! Новенькая в Тибидохсе! – воскликнулон трескучим голосом. – И за что, интересно, тебя сюда поместили? Дай-кадогадаюсь. Небось примагнитила взглядом кошелек, как те сестры-цыганки? Или тыта особа, что заморозила свою математичку? Так ей и надо – и так сухарьсухарем. Пусть побудет Снегурочкой! Снова нет? Тогда сожгла случайно взглядомклассный журнал за компанию с учительской?.. Зомбировала дедушку за то, что онне купил велосипед? Превратила в деньги конфетные фантики?.. Засунулапапу-алкаша в водочную бутылку? Нет?

Неожиданно мутный взгляд призрака остановился на кончикеТаниного носа. Лицо у него вытянулось и пошло рябью.

– Ба! Что я вижу? Неужели ты та самая? –воскликнул он.

– Какая «та самая»? Я – это я. Таня Гроттер. ДочьЛеопольда Гроттера.

Призрак хрюкнул от смеха. Он быстро протянул руку и, преждечем девочка успела отстраниться, щелкнул пальцем по ее носу. Тане почудилось,что на родинку ей направили струю затхлого ледяного воздуха.

– Миль пардон, бедная овечка. Я просто проверял,настоящая ли у тебя родинка. Да, ты точно Гроттер... Глазам своим не верю! Состороны Сарданапала было крайне глупо притаскивать тебя сюда именно сейчас...Если он только – ха-ха! – не захотел пополнить свою коллекциюполтергейстов...

– О чем вы говорите? – не поняла Таня.

Но призрак не стал пояснять. Он вдруг расхохотался, да так,что физиономия у него куда-то поплыла.

– Пойду расскажу всем, что видел саму Таню Гроттер.Порадую своих приятелей, – заявил он, ловко подхватывая ускользающийнос. – Кстати, просьбочка у меня, миль пардон. Спинку не почешешь?

Призрак повернулся спиной. Таня зажала рот рукой, чтобы незакричать. В спине у него торчало по меньшей мере двенадцать ножей.

– Значит, не почешешь? И кинжальчик непоправишь? – спросил призрак, поворачивая голову под немыслимым для живогочеловека углом.

Не дожидаясь ответа, он по-дурацки заржал и быстро уплыл водно из ответвлений коридора, громко зовя:

– Эй, все! Хотите хохму? Знаете, кого притащилСарданапал? Здесь Таня Гроттер!

Решив, что общения с привидениями ей пока достаточно, Танякинулась бежать. Запрыгали в нишах мраморные истуканчики, заходил под ногамиковер. В центральный коридор выходило множество боковых лесенок, проходов,тесных лазеек и железных решеток, за которыми явно находились секретные ходыили, на худой конец, заброшенные темницы. Из одного прохода повеяло стужей, издругого швырнуло в лицо сырые осенние листья, из третьего дохнуло пустыннымзноем. Откуда-то выплывали смутные тени – то унылая дама в немыслимойфиолетовой шляпе, то неприятный старик с морщинистым и обрюзглым лицом, похожийна сдувшийся шар.

Давно уже убежденная, что сбилась с пути, Таня неслась покоридору, мечтая лишь об одном – найти спокойное место. Она сунулась было вкакой-то проход, но в темноте зашуршали шины, и ей навстречу выкатиласьИнвалидная Коляска. На Коляску был наброшен синий в клеточку плед, которыйшевелился так, будто под ним кто-то скрывался.

Вновь выскочив в главный коридор, Таня бросилась бежать мимокактусов, грустно моргавших человеческими глазами, и огромного хрустальногогроба, который тихо раскачивался на серебряных цепях, натянутых между двумясимпатичными виселичками. Внутри гроб был пуст, и лишь прямо по центру лежаладлинная метла с привязанным к ней ярлычком: «Метла Гэ Пэ в натуральнуювеличину». Рассматривать метлу у Тани не было ни времени, ни возможности.Инвалидная Коляска со злобно улюлюкавшим невидимкой увязалась следом. Она ужебуквально наезжала Тане на пятки и наверняка догнала бы, если бы коридор неначал вдруг круто поворачивать, следуя причудливой архитектуре Тибидохса. ЗдесьКоляску стало заносить, и она слегка отстала.

Выскочив из-за поворота, Таня оказалась у огромнойдвустворчатой двери, на которой золотом были изображены два спящих сфинкса. Неуспела у девочки мелькнуть мысль, не та ли это дверь, которую она ищет, как надвходом немедленно замерцали ослепительные огненные буквы:

«О да! Ты не ошиблась! Перед тобой маленький скромныйкабинетик лауреата премии Волшебных Подтяжек пожизненно-посмертного главы школыТибидохс, академика Белой магии Сарданапала Черноморова».

Испуганно прислушиваясь к улюлюканью призрака и шорохуКоляски, Таня забарабанила в дверь. Оба сфинкса разом проснулись и сталиготовиться к прыжку. Но тут дверь распахнулась, и навстречу толстенькой уточкойвыплыл пожизненно-посмертный глава Тибидохса. Душистая борода, то появлявшаяся,то исчезавшая, величественно лежала у него на груди. Оба уса-бунтаря былинадежно заправлены за уши и завязаны на затылке морским узлом.

– За мной гонятся! Коляска! – крикнула Таня.

Академик успокаивающе улыбнулся и, встав на серединукоридора, стал ожидать приближения Коляски. Несколько секунд спустя онавынеслась из-за поворота и ринулась было вперед, но, заметив на своем путисурового академика, трусливо шарахнулась в сторону. Невидимка пугливо хрюкнули, мешком свалившись на пол, прикрылся пледом. Тем временем Коляска спешилапросочиться сквозь стену. Секунду спустя туда же, застенчиво изгибаясь, поползплед.

Сарданапал по-дружески обнял Таню за плечи и провел ее вкабинет.

– Когда в следующий раз увидишь Коляску, ГробовоеПокрывало или Безглазый Ужас, не вздумай от них убегать. Это же энерговампиры,они только страхом и подпитываются. Достаточно просто посмотреть на них исказать: «Дръггус-брыгус!» – посоветовал он.

Услышав заклинание, невидимка, не совсем еще скрывшийся, вужасе пискнул, а еще мгновение спустя его с громким чавканьем втянуло вгранитные плиты пола.

– Теперь не скоро выскочит, – улыбнулся в бородуСарданапал.

– Жаль, я раньше не знала про «Дрыгус-брыгус». Там былтакой противный... с ножами в спине... – пожалела Таня, отвечая на еговопросительный взгляд.

– С ножами?.. Значит, это был Поручик Ржевский. Многимне нравились его шуточки, – усмехнулся академик.