– Ты постоянно только и твердишь, что все вернется кнорме! – в истерике кричала она. – Твой сын курит наркотики, сходит сума, у него какая-то серьезнейшая проблема с мозгом, а тебя волнуют толькококтейли и заседания!

– Говори потише, – попросил посол.

– Я больше никогда не стану говорить потише, ни за чтов жизни, до тех пор, пока твое отношение будет оставаться таким! Этому мальчикунужна помощь, понимаешь? Медицинская помощь! Так сделай же что-нибудь!

Озабоченный тем, что сцена, устроенная его женой, можетподорвать его авторитет, и беспокоясь, что интерес Эдуарда к живописи оказалсяболее долговечным, чем ожидалось, посол – человек практичный, знавший, какпоступать правильно, – определил стратегию подхода к решению проблемы.

Прежде всего он позвонил своему коллеге – американскомупослу и попросил его разрешения еще раз воспользоваться аппаратурой посольствадля обследований. Просьба была удовлетворена.

Он снова отыскал рекомендуемых врачей, объяснил ситуацию ипопросил пересмотреть результаты всех ранее проведенных обследований. Врачи,боясь, что против них могут возбудить дело, сделали все в точности так, как ихпопросили, и пришли к заключению, что обследование не выявило никакихнарушений. Прежде чем посол вышел, они потребовали, чтобы он подписал документ,согласно которому он освобождает американское посольство от ответственности зато, что оно указало их имена.

Сразу же после этого посол направился в больницу, где ранеележал Эдуард. Он поговорил с директором, объяснил ему проблему сына и попросил,чтобы под видом обычного осмотра ему сделали анализ крови для выявленияприсутствия в организме юноши наркотиков.

Так и сделали. И никаких следов наркотиков не обнаружили.

Оставался третий, и последний, этап стратегии: поговорить ссамим Эдуардом и узнать, что происходит. Только владея всей информацией, посолсможет принять решение, представляющееся ему правильным.

Отец и сын сидели в гостиной.

– Ты вызываешь беспокойство у матери, – сказалпосол. – У тебя ухудшились оценки, и есть риск, что тебя не допустят кдальнейшей учебе.

– Папа, оценки на курсах живописи у меня улучшились.

– Я считаю твой интерес к искусству делом похвальным,но для этого у тебя впереди целая жизнь. Сейчас же необходимо закончить среднююшколу, чтобы в дальнейшем я смог позаботиться о твоей дипломатической карьере.

Прежде чем что-либо ответить, Эдуард надолго задумался. Онвновь вспомнил несчастный случай, книгу о мистиках, которая стала всего лишьпредлогом, подтолкнувшим его к тому, чтобы найти свое истинное призвание,подумал о Марии, о которой больше ни разу не слышал. Он долго колебался инаконец ответил.

– Папа, я не хочу быть дипломатом. Я хочу бытьхудожником.

Отец уже готовился к такому ответу и знал, как его обойти.

– Ты будешь художником, но сначала закончи свою учебу.Мы организуем выставки в Белграде, в Загребе, в Любляне, в Сараево. При томвлиянии, которое у меня есть, я смогу многое для тебя сделать, но только послетого, как ты получишь образование.

– Если я последую твоему совету, я выберу самый легкийпуть, папа. Поступлю в какой-нибудь университет, буду учиться чему-то такому,что меня не интересует, но что будет приносить деньги. Тогда живопись останетсяна втором плане, и я в конечном счете забуду о своем призвании. Я долженнаучиться зарабатывать деньги живописью.

Посла начало охватывать раздражение.

– У тебя, сынок, есть все: семья, которая тебя любит,дом, деньги, положение в обществе. Но ты знаешь, наша страна переживаетнепростой период, ходят слухи, что начнется гражданская война. Возможно, завтраменя уже здесь не будет, и я не смогу тебе помочь.

– Я сумею сам себе помочь, папа. Поверь в меня. Однаждыя напишу серию картин под названием «Райские видения». Это будет зримая историятого, что люди до сих пор переживали только в своем сердце.

Посол похвалил решимость сына, завершил беседу улыбкой и просебя решил дать ему еще один месяц: как-никак, дипломатия – это еще иискусство откладывать принятие решения до тех пор, пока проблема не исчезнетсама собой.

Месяц прошел. Эдуард по-прежнему посвящал все свое времяживописи, странным друзьям, музыке, которая, вероятно, каким-то образомнарушала его психическое равновесие. В довершение ко всему, его исключили изамериканского колледжа за спор с преподавателем о жизни святых.

В качестве последней попытки, на сей раз непредусматривавшей откладывания решения, посол снова вызвал сына для мужскогоразговора.

– Эдуард, ты сейчас в таком возрасте, когда порапринимать на себя ответственность за собственную жизнь. Мы терпели, сколькобыло возможно, но теперь пора кончать с этим глупым желанием быть художником иготовиться к приобретению профессии.

– Папа, но я для того и учусь, чтобы приобрестипрофессию художника.

– Если бы ты только знал, как мы тебя любим и какиеусилия прилагаем, чтобы дать тебе хорошее образование. Поскольку ты никогдапрежде так себя не вел, я могу объяснить происходящее только как последствиенесчастного случая.

– Пойми, что я вас люблю больше всего на свете.

Посол смущенно кашлянул. Он не привык к такимнепосредственным проявлениям нежности.

– Тогда, во имя любви, которую ты к нам испытываешь,сделай, пожалуйста, так, как хочет твоя мать. Брось на некоторое время этуисторию с живописью, подыщи себе друзей из нашего круга и возвращайся к учебе.

– Если ты меня любишь, папа, то не должен просить обэтом, ведь ты сам учил меня, что нужно бороться за то, чего хочешь достичь. Тыне можешь хотеть, чтобы я был человеком без воли.

– Я же сказал: во имя любви. Ведь никогда раньше яэтого не говорил, сынок, а сейчас прошу об этом. Ради любви, которую ты к намиспытываешь, ради любви, которую мы чувствуем к тебе, вернись домой – не вфизическом смысле, а в реальном. Ты обманываешь сам себя, когда бежишь отреальности.

С первого дня твоей жизни с тобою связаны наши самыесокровенные чаяния. Ты для нас все: наше будущее и наше прошлое. Твои деды былигосударственными служащими, и я боролся, как лев, чтобы начать карьерудипломата и продвинуться в ней. И все это только ради того, чтобы открыть тебедорогу, облегчить тебе путь. У меня до сих пор лежит ручка, которой я вкачестве посла подписал мой первый документ, я бережно ее храню, чтобы передатьтебе в тот день, когда и ты сделаешь то же самое.

Не обманывай наших ожиданий, сынок. Мы уже немолоды, мыхотим умереть спокойно, зная, что ты получил хорошую путевку в жизнь.