Не теряя ни минуты, я заняла нужную позицию и стала незримойсвидетельницей диалога толстяка с психиатром.

– Доктор, я схожу с ума, – заявил полковник.

– Кто может определить грань между нормой и безумием! Есливдуматься, то поймешь: все человечество психически нестабильно, – философскизаявил врач.

– У меня глюки, – продолжал Дегтярев.

– Мыши, зеленые человечки? – заинтересовался Петр Ильич.

– Подушка, – коротко ответил полковник.

– Кто? – изумился психиатр. – Это которая под голову?

– Нет, треугольная, коричневая, ползает по комнате. Вчерабыла одна.

– А сегодня?

– Их стало много, но остальные маленькие, крохотные, словноинопланетяне из фильма «Кошмар планеты Ру».

– Значит, сначала была одна, а затем она раздробилась?

– Нет, – занервничал толстяк, – крупная осталась, и, похоже,она им мать. Лежу себе тихо, читаю и вижу, вползает из коридора, звук издает –чавк, чавк, чавк!

– Чмок, чмок, чмок, – ожил врач.

– Нет! Чавк, чавк, чавк!

– Ладно, не волнуйтесь, – с ангельским терпением повторилПетр Ильич.

– Не верите мне?

– Что вы! – заегозил психиатр. – Обычное дело, входитподушка и говорит: «Чмак, чмак». Сто раз подобное видел, они и ко мне являются.Чмак, чмак!

– Чавк!!! Чавк!!! – заорал Дегтярев.

– Мариночка, дай микстурку! Да не больному, смажешьклиническую картину, а мне, – распорядился Петр Ильич. – Значит, чавк, чавк! Адальше?

– И тут они к ней ринулись! Со всех сторон!

– Кто?

– Подушата! Мелкие, я плохо без очков вижу, – призналсяДегтярев, – со всех лап понеслись!

Я поудачнее уместилась в кресле, интересно, где у улиткилапы!

– Она им мать, – бубнил толстяк, – они ей дети!

– О! – воскликнул Петр Ильич. – Вот и репа!

– Вы о чем? – осекся приятель.

– В смысле корень. Репа – корешок. Понятно?

– Вообще ничего! Доктор, я псих?

– Ну что вы, голубчик! Просто вы попали в трансцендентальнуюяму транспораженного измененного сознания.[7] Как проходили ваши роды?

– Мои роды? – забеспокоился приятель.

– Да, да!

– Но я никого не рожал! – заголосил ополоумевший Дегтярев.

– Конечно, конечно, спрашиваю по-другому: как вы родились насвет?

– Ну… как все.

– Естественным путем?

– А можно вылезти через нос? – обозлился полковник. – Иличерез ухо?

– Дружочек! Ваша агрессия говорит о глубоко запрятанномкомплексе материнского отторжения вкупе с обострением эдиповой шишки. Родитьможно и посредством кесарева сечения.

– Я не в курсе деталей.

– Мама не говорила о родах?

– Нет!

– Никогда?

– Нет!!

– Или вы отторгали информацию?

– Нет!

– Хм! Ясно! Потеря эмоциональной связи, отсюда и навязчивыевидения. Эллипсовидное сознание, искривленное наподобие дуги Вольта, сильнозатрудняет протекание чистой психики по каналам, вследствие этого…

– Доктор, я ни черта не понимаю, – взмолился Дегтярев, –попроще, пожалуйста.

– Но примитивнее некуда! Ладно, вы страдали от отсутствияматеринской любви, поэтому сейчас и видите подушку, она символизирует вашумать!

– Вашу мать! – рявкнул полковник. – И как долго эта мать тутползать будет?

– В спальне никого нет, – замогильным голосом завел ПетрИльич.

– Вообще?

– Ну да! С вами шутит подсознание.

– Но вы здесь!

– Я про подушку! – терпеливо объяснял психиатр. – Мариночка,скажи, ты видишь постельную принадлежность?

– Да! – бойко ответила медсестра.

– Где? – взвизгнул Дегтярев.

– У вас под спиной целых три штуки, – живо констатировалаМарина, – в наволочках.

– Это не она, – с явным облегчением заявил АлександрМихайлович, – та коричневая, вверх торчит.

– Фаллический символ, – не упустил момента сумничать ПетрИльич, – воплощение отца по отношению к матери. Жажда убийства. Вы никогда нехотели уничтожить человека?

– Раз пять в неделю испытываю острое желание, – призналсяполковник, – в особенности когда наш… кхм… совещание проводит… но это к делу неотносится.

– Голубчик, – запел Петр Ильич, – давайте поговорим! Вамплохо! Вас не понимают.

– Да, – подтвердил Дегтярев, – верно.

– На работе тупые морды.

– Не все! Но встречаются идиоты, – решил быть справедливымполковник.

– Дома авторитарная жена и насмешливые дети, они не уважаютотца, налицо конфликт поколений. К тому же у вас были тяжелые роды,определившие отношение с матерью: она не могла простить вам физическихстраданий, отдаляла вас от себя. Вы переживали, закрылись панцирем равнодушия,о-о-о!

Донеслось всхлипывание, я прикусила губу. И как прикажетепоступить? Дегтярев на самом деле решил, что у него видения! Лучший способуспокоить полковника – это продемонстрировать ему Джульетту вместе с улиточкамии покаяться:

«Прости, дорогой, я не хотела скандала, вот и скрыла наличиебрюхоногой. Знаешь, на свете существуют гигантские улитки! Ты совершеннонормален, а доктор натуральный псих! Довел тебя до слез».

Я вскочила из кресла, никогда за долгие годы нашегознакомства я не видела полковника рыдающим. Да, он легко выходит из себя,частенько орет на окружающих, топает ногами, может наговорить глупостей, ножалобно всхлипывать! Между прочим, это я виновата в произошедшем.

– Петр Ильич, успокойтесь, – внезапно сказала Марина.