– Это пройдет. Через неделю никто больше небудет говорить об этом. И тогда придет наше время действовать – не для того,чтобы отбивать идиотские атаки, а чтобы мудро и уверенно придать твоим трудамновое измерение.

А если ты сомневаешься в моих чувствах, япойду с тобой на следующее собрание. Посмотрим, что будет.

* * *

И в ближайший понедельник я сопровождал ее.Теперь я не был уже «персонажем из толпы», но видел все ее глазами.

У входа была толчея, звучали рукоплескания,летели под ноги цветы, девушки восклицали «жрица Богини!», две-три хорошоодетые дамы умоляли принять их наедине, ссылаясь на то, что их родные тяжелобольны. Толпа напирала, не давала войти – нам и в голову раньше не приходилоподумать о системе безопасности – и мне стало не по себе. Схватил Афину заруку, подхватил Виореля – и мы все же прорвались внутрь.

А там, в переполненном зале, нас встретилаАндреа. Она была в ярости:

– Считаю, что ты должна сказать, что сегодняникакого чуда не будет! – крикнула она Афине. – Ты позволила тщеславию увлечьсебя! Почему Айя-София не скажет всем этим людям, чтобы шли прочь?!

– Потому что она определяет болезни, – свызовом отвечала Афина. – И чем больше людей она облагодетельствует, тем лучше.

Она хотела еще что-то сказать, но публиказааплодировала, и она поднялась на импровизированную сцену. Включила звук,попросила всех танцевать, не следуя ритму музыки, и ритуал начался. В какой-томомент Виорель ушел в угол и сел там – и Айя-София проявилась. Афина сделалато, что я уже видел не раз, – резко оборвала звук, обхватила голову руками, илюди молча подчинились безмолвному приказу.

Ритуал шел по неизменному распорядку – вопросыо любви оставались без ответов, но о болезнях, личных неурядицах, мучительномбеспокойстве Афина говорила. Мне было видно, что у многих были слезы на глазах,многие смотрели на нее в священном трепете. Наступало время финальнойпроповеди, за которой следовала общая молитва во славу Матери.

Зная, что будет дальше, я стал прикидывать,как бы мне незаметно выбраться отсюда. Я надеялся, что Афина последует советуАндреа, скажет людям, чтобы не ждали чудес, и двинулся к Виорелю, чтобы выйти сним вместе, как только его мать окончит говорить.

Но услышал голос Айя-Софии:

– Перед тем как завершить, поговорим о диете.Забудьте все эти россказни о режимах и рационах питания.

Что? Диета? Рацион питания?

– Человечество сумело выжить на протяжениимногих тысячелетий, потому что было способно есть. Но в наши дни этаспособность стала восприниматься как проклятье. Почему? Что побуждаетсорокалетнего человека стремиться к тому, чтобы тело его оставалось таким, какв двадцать лет? Неужели возможно презреть фактор времени? Конечно, нет! Ипочему мы должны быть худыми?

По залу пролетел легкий ропот. Вероятно, людиждали чего-то более духовного.

– Вовсе не должны! Мы покупаем руководства,посещаем фитнес-центры, готовы сосредоточить важнейшую часть наших усилий напопытки остановить время.

Тогда как должны радоваться тому, что простоходим по земле. Вместо того чтобы думать, как жить лучше, мы одержимо боремся слишним весом.

Забудьте об этом! Вы можете штудировать любыекниги, выполнять любые упражнения, истязать себя диетами, но альтернативапроста: либо перестать жить, либо растолстеть.

Ешьте умеренно, но с удовольствием; зло не втом, что входит в уста, а в том, что из них выходит. Вспомните, чтотысячелетиями боролись с голодом. Кому взбрело в голову, что все и напротяжении всей жизни должны оставаться худыми?!

И я скажу кому. Вампирам души, тем, кто такстрашится будущего, что полагает, будто можно остановить бег времени. Айя-Софиязаверяет: невозможно! Устремите усилия, используйте энергию, которую тратите надиету, чтобы питаться хлебом духовности. Осознайте, что Великая Мать даетщедро, но мудро, – отнеситесь к этому с уважением, и вы прибавите в весе небольше, чем этого требует время.

Вместо того чтобы искусственно сжигатькалории, старайтесь преобразовать их в энергию, нужную для борьбы за воплощениевашей мечты. Помните, что одной лишь диетой никому еще не удавалось надолгосогнать вес.

Воцарилась тишина. Афина подала знак, всестали славить присутствие Матери, а я подхватил на руки Виореля, обещая самомусебе, что в следующий раз непременно приведу сюда нескольких друзей дляминимальной охраны. Под крики и рукоплескания, по-прежнему звучавшие у входа,выбрался наружу.

Кто-то – наверно, это был владелец соседнегомагазина – вцепился мне в руку:

– Если разобьют хоть одну витрину, я васзасужу!

Смеющаяся Афина раздавала автографы. У Виорелябыл довольный вид. Я молился, чтобы сегодня здесь не оказалось ни одногорепортера. Продравшись наконец сквозь людскую толчею, мы сели в такси.

Я спросил, не хотелось бы моим спутникамчего-нибудь поесть. Разумеется, ведь я только что говорила об этом, отозваласьАфина.

Во всей этой длинной веренице ошибок меняболее всего удивляет наивность Хирона Райана, матерого журналиста смеждународным опытом. В разговоре он упомянул, что заголовки таблоидовбуквально вгоняли его в столбняк.

«Диета от Богини!»

«Худейте за едой, призывает Ведьма сПортобелло».

Мало того что Афина затронула такуючувствительную сферу, как религия, она пошла еще дальше: заговорила о диете,предмете общенационального интереса, куда более важном, нежели войны,забастовки или природные катаклизмы. Не все верят в Бога, но все хотятпохудеть.

Хозяева окрестных магазинов рассказывалирепортерам, что видели, как горят черные и красные свечи, и что передколлективными церемониями происходят ритуалы с участием всего несколькихчеловек. Покуда все это отдавало лишь дешевой сенсацией, однако Райан предвиделшумный судебный процесс, на котором сторона истца использует любую возможность,чтобы доказать не только факт клеветы, но и покушение на основополагающиеценности нашего общества.

Тогда же одна из самых влиятельных газетопубликовала статью евангелического пастора, преподобного Йена Бака, где, вчастности, говорилось: