Два дня Вейс жил спокойно, делал гимнастику по утрам, кололдрова для хозяйки, натопил маленькую баньку в глубине двора и с удовольствиемпопарился, похлестал себя березовым веничком.

В субботу утром он не спеша дошел до станции, сел вэлектричку, которая ехала в противоположном от Москвы направлении. Черезполтора часа он вышел на конечной станции, в маленьком старинном городке, насамой окраине Московской области.

На переговорном пункте было пусто – никакой очереди. Онкупил несколько жетонов и позвонил Колдуну.

– Я тебя не знаю и не знал никогда. Все. Засохни, – быстропроговорил Колдун и повесил трубку.

Вейс тут же перезвонил.

– Подожди, скажи только кто. Милиция?

– Как же, разбежался! – рявкнул Колдун. – Про милицию ты исам знаешь. Тот, кто за тобой ходит, любой милиции круче. Допер? Теперьзасохни.

Раздались частые гудки.

«А вот это действительно конец, – подумал Вейс, – надо бытькруглым идиотом, чтобы сразу не понять, кто за мной шел. Додуматься можно былобы и без Колдуна, в общем, я и додумался, но врал себе, мол, быть этого неможет, не мешаю я им, у них свое дело, у меня – свое. Теперь все…»

Он опять поднял трубку и набрал еще один номер. Только бытам кто-нибудь оказался, все-таки сегодня суббота.

– Журнал «Смарт». Приемная главного редактора, – услышал онприятный женский голос;

– Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, когда возвращается изНью-Йорка заведующая отделом литературы Полянская Елена Николаевна?

– Простите, с кем я говорю?

– Я переводчик с французского. Моя фамилия Стрельцов. ЕленаНиколаевна просила меня кое-что перевести. Перевод готов. Она говорила, срочно…

– Елена Николаевна прилетает в среду.

– Спасибо вам огромное. Утром или вечером? Дело в том, чтоименно в среду я улетаю в Париж на месяц, а мне бы очень хотелось с нейвстретиться.

– Вы можете занести рукопись в редакцию в любое время. ЕленаНиколаевна прилетает в первой половине дня, но вряд ли она сразу будетзаниматься делами. В среду ее лучше не беспокоить.

– Хорошо. Я не буду ее беспокоить. Сделаю, как вы сказали, –завезу рукопись в редакцию. Спасибо вам. Всего доброго.

Выйдя из переговорного пункта, Вейс немного погулял постаринному городку. Неподалеку от станции он нашел маленький уютный ресторан ивкусно пообедал. Затем сел в электричку и вернулся в Камыши.

* * *

В понедельник утром секретарша Катя столкнулась в коридоре сГошей Галицыным.

– Ленка улетела, так ты совсем разленился, – она нежнопотрепала его по щеке, – мне ваши переводчики телефон оборвали.

– Прямо так и оборвали? – усомнился Гоша.

– В субботу звонил какой-то Стрельцов или Скворцов… Да,точно, Стрельцов. Он по заказу Полянской перевел там что-то с французского,хочет срочно отдать.

– Стрельцов, говоришь? С французского? Интересно, о чем онтебя спрашивал?

– Спрашивал, когда начальница твоя возвращается.

– Ты сказала?

– Конечно. А что?

Войдя в отдел, Гоша сел за компьютер. Никакого переводчикаСтрельцова в базе данных не было. Не было его и в большой амбарной книге, кудаЛена записывала данные новых авторов, прежде чем ввести их в компьютер.

Вечером Гоша позвонил Кротову.

* * *

Самолет улетал в Москву в два часа дня по нью-йоркскомувремени,

– Когда же я теперь тебя увижу? – грустно спросил Стивен,поцеловав Лену.

– Приезжай ко мне в Москву. Я теперь долго не выберусь. Все,нам пора.

Лена не любила прощаться, к тому же действительно было пора.

– Вы здесь единственные русские без багажа, – заметилСтивен.

Света взглянула на соотечественников, толпившихся у стоексдачи багажа. Все были нагружены коробками, огромными чемоданами, ящиками. Илица у всех были хмурые, озабоченные – московские. Еще бы, им приходилосьдоплачивать за лишние фунты багажного веса.

Налегке летели только пассажиры бизнес-класса, и Света ещераз похвалила себя: она не пожалела денег, заблаговременно зашла в агентство«Аэрофлота» на Пятой авеню, доплатила и поменяла обратные билеты набизнес-класс. Там можно вытянуть ноги, укрыться пледом, нормально выспаться. Ктому же и очередь на посадку другая – маленькая, спокойная.

Они уже поставили свои вещи на движущуюся ленту – дванебольших кожаных рюкзачка, две сумочки и чемодан с подарками и детскимивещами, которые Лена купила в Нью-Йорке заранее.

Вещи медленно уплывали, содержимое рюкзаков ужевысвечивалось на мерцающем экране перед чернокожим пограничником.

Вдруг Лена, как ошпаренная, бросилась к ленте и схватиласвою почти скрывшуюся сумочку.

– Простите, о, простите, пожалуйста! Я должна вернуться насекунду. Я забыла часы на полочке в туалете.

– Часы у вас на руке, мэм! – удивленно заметил пограничник.

– Да? Действительно… – Лена густо покраснела. – Значит, язабыла кольцо. Я чувствую, чего-то не хватает. Кольцо очень дорогое, старинное.Я не переживу, если оно пропадет.

– Не надо так волноваться, мэм. В вашем положении этовредно. Ладно уж, сейчас мы что-нибудь придумаем…

Через три минуты Лена уже неслась по проходу сквозьвстречную толпу. Она пулей вылетела в зал и заметила вдалеке, у выхода кавтостоянке, седую голову Стивена.

Догнав его, она сунула ему в руки свернутый пластиковыйпакет. Он даже не успел удивиться.

– Не разворачивай. Там пистолет. Выброси где-нибудь подальшеотсюда, чтобы никто не нашел. Все, прости, мне пора.

Стивен смотрел ей вслед и качал головой.

– Леди, пожалуйста, быстрее, посадка заканчивается! –прокричал чернокожий пограничник. – Ну что, нашли свое кольцо?

– Нашла! – Лена вытянула левую руку, на которой поблескивалоколечко с изумрудом, папин подарок. Она успела на бегу заблаговременно снятьего с правой руки и надеть на левую – на всякий случай.

– Одну секунду, – пограничник все-таки остановил ее, – ядолжен заглянуть в вашу сумочку.

– Да, пожалуйста. – Лена раскрыла перед ним сумку.