Когда Паркер стал рассказывать о благотворительном аукционе,в котором они вместе участвовали, Мередит поспешно встала.

— Мне нужно в дамскую комнату, — объявила она, намеренноперебивая Паркера. Лайза тоже поднялась:

— Я иду с тобой.

Как только они оказались в дамской комнате, она сострадальческим видом облокотилась на раковину:

— Больше я этого не вынесу. В жизни не представляла, чтоможно так испортить вечер.

— Может, я притворюсь, что мне плохо, и попрошу проводитьменя домой? — осведомилась Лайза с широкой улыбкой, подходя к зеркалу, чтобыподкрасить губы. — Помнишь, ты это сделала ради меня, когда мы с двумя парнямибыли в «Бенсон-Хилл»?

— Паркер и глазом бы не моргнул, если бы мы свалились вобморок у его ног, — раздраженно бросила Мередит. — Он слишком занят тем, какбы поудачнее спровоцировать Мэтта на ссору.

Тюбик помады замер в воздухе, и Лайза бросила на Мередитгневный взгляд искоса:

— Мэтт сам его подначивает!

— Да он слова не сказал!

— Вот именно! Только смотрит на Паркера, как на клоуна вцирке! Паркер не привык проигрывать, но сегодня он потерял тебя! А Мэтт сидит имолча злорадствует, зная, что обязательно выиграет.

— Просто поверить не могу! — взорвалась Мередит, стараясь,однако, говорить потише. — Все эти годы ты покоя не давала Паркеру, придираласьк нему, даже когда он был прав. Сегодня же он кругом виноват и пьян к тому же,а ты защищаешь его! Мэтт ничего не выиграл! И вовсе не издевается над Паркером.Он, возможно, выглядит так, будто забавляется выходками Паркера, но на самомделе Мэтт взбешен! По-настоящему взбешен! И все потому, что Паркер выставляетего парией и отверженным!

— Это тебе кажется, — ответила Лайза с таким свирепымнегодованием, что Мередит в изумлении отступила. Но злость тут же смениласьугрызениями совести, когда Лайза добавила:

— Просто не понимаю, как ты могла считаться невестойчеловека, к которому не питаешь ни капли сочувствия?

Официант минуту назад сообщил Мэтту, что столик готов, иМэтт, полуобернувшись, заметил Мередит и Лайзу, пробиравшихся сквозь биткомнабитую гостиную Паркер к тому времени покончил с воспоминаниями и принялсядонимать Мэтта намеренно неприязненными вопросами о его происхождении, ехидноухмыляясь над каждым ответом.

— Скажите, Фаррел, — начал он срывающимся голосом, такгромко, что сидевшие за соседним столиком посетители начали оборачиваться, —где вы учились? Я забыл.

— Университет штата Индиана, — буркнул Мэтт, не сводя глаз сЛайзы и Мередит.

— Я окончил Принстон.

— И что из этого?

— Простое любопытство. А как насчет спорта? Играете вочто-нибудь?

— Нет, — процедил он, вставая и отодвигая стул, чтобынемедленно направиться к столику, как только подойдут женщины.

— Что же вы делали в свободное время? — не желал отстатьПаркер и тоже поднялся, покачнувшись на нетвердых ногах.

— Работал.

— где?

— Механиком на сталелитейном заводе.

— Я играл в поло, немного занимался боксом. И, — добавил он,окидывая Мэтта пренебрежительным взглядом, — был первым, кто поцеловал Мередит.

— Ну а я лишил ее девственности, — бросил Мэтт, доведенныйдо крайности, не отводя глаз, однако, от Лайзы и Мередит, которые были ужерядом.

— Ах ты, сукин сын! — прошипел Паркер и размахнулся,намереваясь влепить Мэтту в челюсть.

Тот едва сумел увернуться, чисто инстинктивно загородилсялевой рукой и развернулся правой. И тут разразился ад — женщины вопили, мужчиныповскакивали со стульев. Паркер рухнул на пол, и в глубине комнаты взорвалисьвспышки фотокамер Лайза обозвала Мэтта подонком; он обернулся к ней, ималенький кулачок врезался ему в глаз в тот момент, когда Мередит нагнулась,чтобы помочь Паркеру подняться. Мэтт механически отвел руку, чтобы ответитьударом на удар, но понял, что это Лайза напала на него, замер, дернулся,почувствовав, как его локоть наткнулся на что-то твердое, и тут же послышалсякрик Мередит. Джо ринулся вперед, расталкивая разбегавшихся посетителей, а Мэттстиснул запястья Лайзы, чтобы не дать этой дикой кошке снова напасть на него, итут словно ниоткуда появились фотографы, непрерывно треща камерами. Свободнойрукой Мэтт оттащил Мередит от распростертого тела Паркера и почти швырнул наДжо.

— Убери ее отсюда! — заорал он, пытаясь загородить собойжену от репортеров — Увези домой!

И неожиданно Мередит ощутила, как ноги отрываются от земли,и ее буквально протискивают сквозь толпу к вращающимся дверям кухни.

— Там черный ход, — пропыхтел Джо, волоча ее мимо испуганныхповаров, маячивших у дымящихся кастрюль и сковород, и ошеломленных официантов сподносами. Джо налег плечом на заднюю дверь с такой силой, что она с шумомраспахнулась и ударилась о кирпичную стену. Они мгновенно утонули в ледяномночном воздухе. Джо, не сбавляя шага, помчался вместе с Мередит на стоянку, необращая внимания на охранника, и, рывком открыв дверцу лимузина, толкнулМередит на пол у заднего сиденья.

— Лежите смирно, — скомандовал он, захлопывая дверь иподбегая к месту водителя.

Мередит, потеряв всякое ощущение реальности, уставилась напушистые волокна темно-синего коврового покрытия, торчавшие в полудюйме от еешироко открытых глаз, не в силах поверить, что подобное происходит с ней.Отказываясь валяться на полу, она попыталась приподняться и сесть, но в этотмомент мотор взревел, «кадиллак» рванулся-с места и, скрежеща шинами, с бешенойскоростью на двух колесах свернул за угол. Мередит снова швырнуло на пол, и онанеловко рухнула вниз, боясь пошевелиться. Уличные огни сливались в одно белоепятно, но обезумевшая машина пересекала одну улицу за другой, и до Мередитнаконец дошло, что они не кружат поблизости от ресторана и не собираютсявозвращаться за Лайзой.

Наконец ей с трудом удалось устроиться на сиденье, и теперьоставалось приказать этому маньяку, которого Мэтт считал водителем, замедлитьскорость и вернуться в ресторан.

— Извините… Джо, — окликнула она, но Джо был слишком занят,пытаясь нарушить все мыслимые правила движения, чтобы обращать на нее внимание,к тому же вой клаксонов машин разгневанных водителей заглушал все звуки.Мередит, рассерженно вздохнув, встала на колени, прижалась грудью к спинкесиденья и просунула голову в окошко, отделяющее место водителя от пассажирскогосиденья.

— Джо! — повторила она прерывающимся от страха голосом,поскольку в этот момент они едва увернулись от небольшого грузовика. —Пожалуйста, помедленнее! Я боюсь!