Конечно, этот коттедж не идет ни в какое сравнение сХэвенхёрстом, но в нем тоже есть свое очарование. К тому же на его содержаниене требуется такой уймы денег и столько слуг, как для Хэвенхёрста, и это тожеговорит в его пользу. Это она служила Хэвенхёрсту, а не он ей. И с этой точкизрения хорошенький маленький домик с соломенной крышей и просторными комнатамибыл просто замечательным. Он не требовал от тех, кому он давал кров и тепло,бессонных ночей в думах о том, во сколько обойдется починка одиннадцатидымоходов и заделка щелей в стенах.

Ян просто не знает, как ему повезло, иначе не стал быпроводить столько времени в клубах, пытаясь нажить состояние игрой. Он жил быздесь, в этом суровом и прекрасном крае, который находился в такой гармонии сним самим. Она настолько увлеклась этими размышлениями, что уже почти жалела,что не может здесь жить.

Покончив с посудой, Элизабет решила подняться к себе. Изразговора за ужином она поняла, что дядя с племянником давно не виделись, ирешила дать им возможность обсудить свои дела наедине.

Она повесила полотенце на крючок, сняла импровизированныйфартук и пожелала мужчинам спокойной ночи. Викарий улыбнулся и пожелал ейприятных сновидений. Ян едва взглянул на девушку и рассеянно бросил:

– Спокойной ночи.

После того как Элизабет поднялась к себе, Дункан какое-товремя сидел, наблюдая за склоненным над книгой племянником и вспоминая, какдавал ему уроки, когда тот был мальчиком. Как и отец Яна, Дункан имелуниверситетское образование, но к тринадцати годам племянник уже «проглотил»все его университетские книги и требовал, чтобы его учили дальше. Его тяга кзнаниям не имела границ, а ум был настолько блестящим, что его отец и дядяиспытывали невольный благоговейный трепет. Ян умел мгновенно производить сложнейшиематематические расчеты в уме, и пока Дункан думал, как подступиться к решениюзадачи, Ян уже выдавал ответ.

Эта способность сильно помогала ему в игре: с поразительнойточностью он мог рассчитать, каковы его шансы на взятку или на какой секторукажет стрелка рулетки, Дункан считал это бездарным растрачиваниемгениальности, дарованной ему Господом. От знатных британских предков Янунаследовал спокойную холодную надменность, а от шотландцев – горячий гордыйнрав и упрямство. В результате получился человек, который решал все сам и ужесли принимал решение, то никто и ничто не могло заставить его от негоотказаться. Да и зачем ему было отказываться, мрачно подумал викарий, не зная,как подступиться к предмету, который собирался обсудить с племянником. В большинствевопросов суждение Яна оказывалось верным, и Дункан полагался на его мнение, какни на чье другое.

Только в одном вопросе, на взгляд Дункана, ясность мысли емуизменяла – когда дело касалось его английской родни. Одно упоминание о герцогеСтэнхоупском приводило племянника в ярость, и Дункан долго колебался, преждечем решиться в очередной раз обсудить с ним этот предмет. Несмотря на всеуважение и глубокую привязанность, которые Ян питал к Дункану, викарий знал,что, если кто-то сильно заденет его самолюбие или станет лезть к нему в душу,Ян может навсегда порвать с этим человеком.

Дункан нахмурился, вспомнив, как девятнадцатилетний Янвернулся из своего первого путешествия. Родителям Яна вместе с его младшейсестренкой так не терпелось поскорее увидеть его, что они решили сделать емусюрприз и поехали в Херлок встречать корабль.

За две ночи до того, как корабль Яна вошел в порт, маленькаягостиница, в которой остановилось счастливое семейство, сгорела до основания, ивсе трое погибли в огне. По дороге домой Ян проехал мимо обугленных развалин,не подозревая, что здесь покоится прах его родителей.

Он приехал в дом, где его ждал Дункан, чтобы сообщить емуужасную весть.

– А где все? – спросил Ян, бросив на пол свое снаряжение, ибыстро обошел дом, заглядывая в пустые комнаты. Его Лабрадор был единственным,кто встретил его дома, – с сумасшедшим лаем он ворвался в коттедж и замер у ногЯна. Тень – это имя он получил не за темный цвет шерстив а за свою безграничнуюпреданность хозяину, которого боготворил с щенячьего возраста.

– Я тоже скучал по тебе, малыш, – сказал Ян, ласковопотрепав пса. – У меня есть для тебя подарок.

Собака терлась головой о его ноги, прижимаясь к его боку, ине отрывала от лица хозяина своих умных внимательных глаз. Дункана всегдапоражало это почти сверхъестественное понимание между человеком и боготворившейего собакой.

– Ян, – с болью в голосе сказал викарий, и, уловив в одном8том слове страдание, Ян оглянулся, и рука, гладившая собаку, замерла. Потом онмедленно выпрямился, и собака повернулась вместе с ним и встала рядом, глядя наДункана с тем же напряженным вниманием, что и ее хозяин.

Со всей мягкостью, на какую был способен, Дункан рассказалЯну о гибели его семьи и, хотя ему не раз приходилось утешать убитых горемлюдей, никогда раньше он не видел такого сдержанного проявления скорби, какоепродемонстрировал Ян. На этот раз викарий чувствовал себя бессильным. Ян неплакал и не бранился, он весь словно окаменел, спасаясь от невыносимой боли,которая могла испепелить его. В тот вечер, когда Дункан уходил, Ян стоял у окнаи смотрел в темноту, его собака была рядом с ним.

– Возьми ее с собой и отдай кому-нибудь в деревне, – сказалЯн тоном окончательным, как смерть.

Дункан, не зная, как реагировать на это, в растерянностиостановился в дверях.

– Кого взять с собой?

– Собаку.

– Но ты же сказал, что останешься здесь по крайней мере наполгода, чтобы привести все в порядок.

– Возьми ее с собой, – отрезал Ян. Дункан наконец понял, чтоделает Ян, и испугался за него.

– Ян, ради Бога, Тень обожает тебя. И кроме того, с ней тебебудет не так одиноко.

– Отдай ее Маккарти в Кэлгари, – отрывисто сказал Ян, иДункан забрал с собой упирающегося Лабрадора. Им пришлось надеть на негоошейник, чтобы увести из дома.

На следующей неделе Тень прибежала с другого конца графствадомой. Дункан в это время был там и с комом в горле наблюдал, как Ян решительноотказался признать ничего не понимающего Лабрадора. На следующий день Ян пошелвместе с Дунканом в Кэлгари и собственноручно передал собаку новому хозяину.Когда Ян вышел во двор и сел на лошадь. Тень бросилась бежать за ним, но онразвернулся и резко прикрикнул на нее.

И Тень осталась, потому что не могла ослушаться приказасвоего хозяина. Когда через несколько часов ушел и Дункан, собака все ещесидела во дворе, не отрывая взгляда от поворота дороги. Свесив голову набок,она ждала, потому что не могла поверить, что Ян действительно бросил еенавсегда.