— Экономика Хаустона до последнего времени находилась взастое, и хотя дела последнее время пошли в гору, думаю, вряд ли это будетпродолжаться долго. Кроме того, братья Торп никак не могут сговориться междусобой, так что сделка, вероятно, доставит нам больше неприятностей, чем пользы…

— Не понимаю, пытаетесь ли вы меня убедить, что это плохаяидея или хорошая? — спросил Мэтт, улыбаясь, чтобы смягчить резкость. — Выделаете выбор, основываясь на собственных суждениях, а уж я загоняю добычу. Этомоя работа, и если вы попытаетесь выполнять еще и ее, тогда мне нечего будетделать. Останется только уйти на покой.

В комнате раздались смешки. Питер, привстав, вручил Мэттупапку с надписью: «КОМПАНИИ, РЕКОМЕНДОВАННЫЕ К ПРИОБРЕТЕНИЮ, — КОММЕРЧЕСКАЯСОБСТВЕННОСТЬ».

Внутри лежали документы с данными по трем упомянутымкомпаниям и еще относящиеся к дюжине других, менее привлекательных. Немногоуспокоившись, молодой человек уселся и выжидающе уставился на хозяина. Мэттоткрыл досье и увидел, что отчеты были чрезвычайно длинными, а анализы —сложными. Не желая без необходимости задерживать остальных, он объявил:

— Питер, как обычно, проделал огромную работу, джентльмены,и скорее всего потребуется довольно много времени, чтобы все изучить. Думаю,сегодня мы уже обсудили все что следовало. Дайте мисс Стерн знать, когда выготовы перейти к более детальному разговору. А вы, Питер, если не возражаете,задержитесь. Идемте в мой кабинет, там и побеседуем.

Он только что уселся за письменный стол, когда зажужжалопереговорное устройство, и мисс Стерн передала, что звонят из Брюсселя. Зажавтрубку между плечом и подбородком, Мэтт начал просматривать финансовый отчет покомпании в Атланте, которую рекомендовал купить Питер.

— Мэтт, — раздался радостный голос Иозефа Хендрикса,перекрывающий шум и потрескивание на линии, — у нас плохая связь, друг мой,зато новости у меня превосходные и не могут ждать. Мои люди полностью согласныс идеей ограниченного товарищества, которое я предложил вам в прошлом месяце.Кроме того, они не возражают против ваших условий.

— Прекрасно, Иозеф, — ответил Мэтт, но его энтузиазм немногорасхолодило сознание того, что уже гораздо позднее, чем он считал, и крометого, перепад во времени подействовал весьма отупляюще. За окнами было совсемтемно, и только огни соседних небоскребов, мерцая, переливались, словно веселыезвездочки. Далеко снизу, с Мичиган-авеню доносились гудки машин запоздавшихжителей пригородов, спешивших добраться домой. Мэтт нажал выключательнастольной лампы и, поглядев на Питера, который, поднявшись, включил верхнийсвет, попросил:

— Оказывается, уже позднее, чем я думал, Питер, а мне ещенужно сделать несколько звонков. Возьму папку домой и весь уик-энд будуизучать. Обсудим в понедельник, в десять утра.

Освеженный после душа и сауны, Мэтт завязал полотенце вокругпояса и потянулся к наручным часам, лежавшим на карнизе черного мрамора,тянувшемся по всей окружности ванной. Затрещал телефонный звонок, и Мэтт поднялтрубку.

— Ты совсем голый? — раздался томный голос Элиши Эйвери,прежде чем Мэтт успел хотя бы открыть рот.

— Какой номер вы набираете? — пролепетал он с деланнымсмущением.

— Твой, дорогуша. Так ты голый или нет?

— Наполовину, — признался Мэтт, — и к тому же опаздываю.

— Я так рада, что ты уже в Чикаго. Когда прилетел?

— Вчера.

— Наконец-то ты в моих тисках! — Элиша рассмеялась, весело,звонко, заразительно. — Не можешь представить, какие только фантазии мне негрезились при мысли о сегодняшней ночи, когда мы наконец вернемся с благотворительногобала в опере! Мне так не хватало тебя, Мэтт, — добавила она без обиняков и, каквсегда, прямо и откровенно.

— Мы собираемся увидеться через час, — пообещал , Мэтт, —если, конечно, немедленно повесишь трубку.

— Честно говоря, это папочка заставил меня позвонить.Боялся, что ты забудешь насчет бала. Он почти так же рвется увидеть тебя, как ия… правда, по совершенно другим причинам, конечно.

— Конечно, — пошутил Мэтт.

— Должна предупредить тебя, что он собирается организоватьтебе членство в «Гленмур». Бал — это идеальное место, чтобы представить тебянекоторым членам и получить их голоса, так что па попытается познакомить тебясо всеми и каждым, если, ты, конечно, согласишься. Правда, не пойму, с чего онтак суетится! Ты настоящий верняк, пройдешь единогласно! Да, кстати, прессатоже будет там в полном составе, так что приготовься к осаде. Ужасноунизительно, мистер Фаррел, — пошутила она, — знать, что твоему партнеру насегодняшний вечер будет уделяться куда больше внимания, чем тебе…

Упоминание о клубе «Гленмур», где он впервые встретилМередит в тот давний день Четвертого июля, заставило Мэтта усмехнуться смрачной иронией и сцепить зубы. Теперь он почти не слышал Элишу. Кроме того,Мэтт уже был членом двух клубов, не менее престижных, чем «Гленмур», и не имелжелания вступать в третий, а если бы захотел это сделать здесь, в Чикаго, чертас два выбрал бы «Гленмур»!

— Передай отцу, что я очень благодарен, но прошу его небеспокоиться.

Но прежде чем Мэтт успел сказать еще что-то, Стентон Эйвериподнял трубку параллельного телефона.

— Мэтт, — сердечно приветствовал он, — надеюсь, ты не забыло сегодняшнем благотворительном бале в опере?

— Конечно, нет, Стентон.

— Прекрасно, прекрасно. Как насчет того, чтобы заехать затобой к девяти, отправиться в яхт-клуб, а оттуда в отель? Таким образом, нам непридется высиживать всю «Травиату», прежде чем начнется настоящее веселье. Илиты слитком любишь «Травиату»?

—  — От опер у меня аллергия, — пошутил Мэтт, и Стентонсогласно хмыкнул. За последние несколько лет Мэтт посетил дюжину оперныхспектаклей и симфонических концертов, поскольку вращался в социальных кругах,где спонсорство и посещение подобных развлечений было необходимо и крайневыгодно с деловой точки зрения. Теперь, когда он почти против воли успелпознакомиться со всеми знаменитыми симфониями и операми, первоначальное егомнение не изменилось: Мэтт находил большинство из них слишком утомительными ичрезмерно длинными.

— Хорошо, в девять, — добавил он. Несмотря на нелюбовь коперной музыке и назойливое внимание прессы, Мэтт все же с некоторымнетерпением ожидал вечера. Бреясь, он вспоминал о первой встрече со СтентономЭйвери. Они познакомились в Лос-Анджелесе четыре года назад, и с тех пор, когдабы Мэтт ни был в Чикаго, а Стентон — в Калифорнии, они старались провестивместе хотя бы несколько часов. В отличие от большинства чикагцев из высшихслоев общества Стентон был жестким, упрямым, но честным и прямым бизнесменом, иМэтт очень его любил. По правде говоря, если бы пришлось выбирать себе тестя,Мэтт выбрал бы Стентона. Элиша была похожа на отца — элегантная, неглупая иобразованная, но чертовски настойчивая, когда речь шла о том, чтобы получитьжелаемое. Они оба хотели, чтобы Мэтт сопровождал их на сегодняшний бал, и неслушали никаких отказов. В конце концов Мэтт не только согласился посетитьоперу, но и пожертвовать пять тысяч долларов.